Бессильны, и в бессилии и в силе,
Мы облака металлами месили,
Сквозь них, как в бочках с крыльями, летели,
И падали на землю, как метели,
Врезаясь в небо бренными телами,
В последнем ужасе, происходящем с нами.
Всё быт стирает быстрыми годами,
Но, высоко летя над городами,
О нас вы помолитесь и, быть может,
Судьба вам пережить полёт поможет,
И выжить, и удачно приземлиться…
Вы только не забудьте помолиться,
Пусть и не за отдельного кого-то,
За всех, кто не вернулся из полёта.
Влюбилась муха в мужика,
Летит к нему издалека,
Ласкаясь нежно каждый раз,
Едва его завидит.
А он, вот чёрствая Душа,
Не понимает ни шиша,
Не про него, как видно, сказ,
Что «мухи не обидит».
Она жужжит и так и сяк,
О том, что чувства – не пустяк,
И ничего важней любви
На Свете не бывает…
А он кричит: «Достала?! Да?!
А ну бегите все сюда!
Быстрей! Хватай её! Лови!
100 грамм всем, кто поймает…»
Ему бы, дураку понять,
Что стоило б поцеловать,
И стала бы она тогда
Премудрою девицей,
Всех удивляла б красотой,
Исполнила б каприз любой,
Не споря, с помощью перста,
Иль нежною десницей.
Ну да мужик и есть – мужик,
Он верить в сказки не привык,
А тут, как раз, пришла зима,
Уснула наша муха.
