А он ждал этого давно,
Схватил её, и за окно,
Туда, где снега кутерьма
Мороз и голодуха.
Никто её не подобрал,
В ларец хрустальный не поклал,
Пропала муха без следа,
Таков её удел…
А он остался бобылём,
Любовь к нему стучалась в дом
(С ней было б «горе – не беда»),
Да он не разглядел. *
[*
Касаюсь к голосу, как к ране,
Боль отзывается в Душе…
Бессилие на самой грани,
Непроизвольном вираже.
Напрасны ласки утешенья,
Всё обрывается в ничто,
В кругах слепого отторженья,
Сквозь дней прожитых решето.
Свеча горит и тихо тает,
Но, перед тем, как гаснуть ей,
Ещё неистовей пылает,
Рождая сонмища теней…
Он влюбился, как в детстве…
(Ну и что, что женат?!)
Жизнь, в своём лицедействе,
Откатила назад,
В яркий танец ромашек,
Синеву васильков,
Из пшеницы и кашек
Сплетённых венков.
Сердце словно горело,
И пело в груди…
Он, как в детстве, несмело
За нею ходил…
Над собой не во власти,
Подойти к ней не смея,
От сжигающей страсти,
