– Вот он истинный ариец, соскучившийся по моему английскому! – подумал Аристарх, – I’m happy to be happy, I have come to make you different, because you give me three beers and everything will be nice[3] – выстрелил Аристарх в бармена на чистейшем рязанском английском, сохраняя при этом цепкость взгляда и ясность цели. На пару секунд шум у стойки бара смолк, бармен улыбнулся, видимо, вспоминая счастливые моменты детства в жаркой Африке, подал бокал пива, и с загадочной улыбкой, издав очень звонкий, похожий на звон падающих монет, звук: «three euros, please»[4].
– No euros, only dollars[5], – обронил Аристарх, внимательно изучая большой чёрный нос бармена через монокль в золотой оправе.
В баре было много народа, но взгляд Аристарха остановился на мужчине средних лет в белом помятом пиджаке с кожаными налокотниками и потертых джинсах, он сидел за барной стойкой и о чем-то мило беседовал на английском с одетым примерно так же бородатым джентльменом.
– Англичане, – подумал Аристарх, – Только выглядят как-то не по-английски, больно гаденький прикид. Но, может, сейчас так ходят, может, время такое…
Когда он думал об англичанах, ему постоянно лезли в голову образы группы «Битлз» в строгих костюмах и галстуках. Перебирая в голове текущие тренды моды нынешнего непонятного времени и сопоставляя их с тем, что он видел в кинофильмах про англичан лет десять-пятнадцать тому назад, Аристарх направился к мило беседующим джентльменам выпить пиво и попрактиковаться в английском.
– How do you do?[6] – обратился Аристарх, к джентльмену без бороды.
– Здравствуйте, – довольно нервно бросил тот по-английски, и продолжал что-то яростно доказывать своему бородатому соседу. Прислушавшись повнимательнее, Аристарх уловил знакомый рязанско-вологодский акцент у говорившего «англичанина». Судя по лексике, речь шла о компьютерах, интернете и прочей сопутствующей байде. Аристарх начал мучительно вспоминать что-либо, знакомое ему из данной области, но всё связанное с этим было настолько туманно и непонятно, что Аристарх, достав свой полюбившийся монокль и прикрутив к нему золочёную ручку, внимательно разглядывая подробности персоналии бородатого джентльмена, невзначай проронил: «I’m very sorry, but you are deadly right!»[7].
– Как вы тоже в теме? – коверкая всё что можно, явил удивлённо, на рязанско-вологодском английском джентльмен без бороды.
– Конечно, более того, я смотрю у вас довольно неплохой английский, чувствуется «школа», вам бы англичан подучить или американцев каких, а то полнейшее невежество, да и акцент какой-то мерзкий у них! Не то что у вас, понятно все от начала и до конца, только вы пореже «блин» вставляйте между словами, как-то резонирует… – добавил небольшой комментарий Аристарх, изучая через монокль средних размеров муху в бокале мужчины без бороды.
– А что это к вам мухи пристают? Ни как что-то с собой с Вологодчины привезли? – направив свой монокль на содержимое бокала бородатого собеседника, поинтересовался, обращаясь уже на русском, Аристарх.
– Извините, но я очень занят, тут у нас серьёзная научная дискуссия! А вы что собственно хотели? – машинально парировал на английском джентльмен, но вдруг с выражением крайнего удивления произнёс: «Что вы сказали?», и принялся внимательно изучать насекомое иностранного происхождения в своём бокале.
– Не поверите, но я к вам по делу… – загадочно молвил Аристарх, доставая, выданный в самолёте «проспект достопримечательностей».
– Тут, знаете ли, прялка… говорят, неподалёку от сюда… братья Грим изобрели… – тыча пальцем в страницу проспекта с изображением «чудо-прялки», ненавязчиво объяснял на русском Аристарх.
– Какая ещё прялка!? Какие ещё братья!? Антон, немедленно закажи водки, в моём бокале действительно здоровенная муха, чёрный негодник подкинул, не иначе! У меня нервный стресс! – обращаясь к бородатому соседу на русском языке, нервно жестикулировал джентльмен с мухой в бокале.
– Выпив пару рюмок горячительного, безбородый джентльмен со словами: «Это ты подкинул мне здоровенную муху в бокал! Верни деньги мошенник!», накинулся на чёрного бармена.
– Но самое интересное, как пишут здесь в проспекте, знаменитых братьев было на самом деле трое. Младший брат сказочников, Людвиг Эмиль, тоже оставил след в истории. Он был гравером, за что позднее историки прозвали его «братом-художником»
(Malerbruder), – не обращая внимания на недоразумение у стойки бара, цитировал Аристарх строки проспекта изумлённому и весьма нетрезвому бородатому джентльмену, закусывая малосольным огурцом из специально припасённых представительских запасов.
– А вы что тоже на конференцию? – немного оправившись от лёгкого оцепенения, неожиданно осведомился бородатый джентльмен у Аристарха на ломанном русском.
– Можно и так сказать, – протягивая одной рукой малосольный огурец, а другую руку подавая для приветствия, со словами: «Очень приятно, меня зовут Аристарх», представился он.
– Весьма неожиданно, я Антон, и я из Болгарии, – взяв огурец, с благодарностью поздоровался бородатый джентльмен.
– Значит, творчеством семейства Гримм не увлекаетесь, и как пройти к музею не подскажите?… – осведомился Аристарх, убирая занимательный проспект обратно в сумку.
– А кто это такие, эти Гримм, ваши коллеги по работе? – спросил, с хрустом закусывая рюмку горячительного малосольным огурцом, болгарский работник IT индустрии.
