книгу и открывая её на странице с изображениями пентаклей.
– Это ещё что за буклетик?! – под общие возгласы удивления озвучил Мухаммед появление манускрипта.
– Уверен, здесь есть что-то про животных! – сунул Аристарх изображения пентаклей под нос Мухаммеду.
– Аристарх, да ты просто гений! – восторженно комментировал происходящие Сулейман, – Oui, c'est genial! Excellent! [58] – причитал французский студент военизированного толка Жанн-Филипп, рассматривая рисунки книги.
– Да вот же! Вот оно, изображение кота! Только здесь он заросший какой-то!
Да и на арабском написано, что-то про животный страх! – ткнул Мухаммед в изображение пентакля с рисунком льва и надписью «Неотвратимость судьбоносных встреч».
– Точно! У нас в практиках Вуду такие картинки тоже есть! Нагоним на кошачьих негодников страха! Узнают тогда, как покушаться на людей со светлыми помыслами! – в предвкушении неминуемого успеха голосил нигерийский военнослужащий Сулейман.
– Отлично! Нарисую картинку прямо перед их логовом! Вот тогда они попляшут! – ощущая близость победы над распоясавшимися кошачьими бунтарями, воскликнул Мухаммед, направляясь вместе со всеми собравшимися к выходу.
– Не забудь пояснения к картинке на арабском написать! А как напишешь, три раза вслух произнеси! – крикнул Аристарх вдогонку уходящим на первое магическое задание товарищам.
Глава шестая. Рецепты древней книги
В точности скопировав магический рисунок книги и трижды, весьма громко произнеся арабские заклинания перед логовом котов, команда по укрощению кошачьих стала терпеливо ждать результата.
Жаркие сахарские дни сменялись холодными сахарскими ночами, вереница похожих друг на друга дней и ночей плавно подошла к концу недели.
Поведение котов, по наблюдениям компетентных членов «команды по отлову» стало гораздо спокойнее, но их поголовье каким-то странным образом неуклонно увеличивалось.
– Достопочтенный Сулейман! – обратился как-то Мухаммед к своему нигерийскому приятелю. – Меня терзают смутные сомнения по поводу наших котов.
– У меня создалось впечатление, что коты не только не ушли из-под столовой, а скажу по секрету… – вдруг шёпотом добавил он.
– Их стало больше! – неожиданно повысил он тон, видимо, сам испугавшись своего предположения.
– Нужно выставить ночной дозор! – вмешался в разговор как нельзя кстати появившийся Аристарх, не давая встревоженному Сулейману возможности поделиться своими витиеватыми соображениями.
– Точно, точно дозор! И, несомненно, ночной! – выразили своё безоговорочное согласие Мухаммед и Сулейман.
Не устояв под натиском сокрушительных доводов Сулеймана, Мухаммеда и примкнувшего к ним французского студента военизированного толка Жанна- Филиппа, как то: «Котов становится всё больше и больше, и это настораживает!» или «Коты очень дикие, неухоженные и голодные, и выглядят весьма свирепо, более того, издают устрашающие звуки, а по сему без тайных обрядов здесь никак!» или «Животный мир пустыни необъясним и мало изучен! На лицо встреча с феноменом! Sans doute, il s'agit d'une decouverte scientifique! C'est excellent! Sans precedent![59]», руководству пришлось-таки одобрить идею «Ночного дозора».
6.1 Ночной дозор
Вечерело, меж барханов на все ещё розовато-голубом небе едва заметно, словно извиняясь за своё появление, робко выглянула полная луна и несколько звёзд.
Ветер всё ощутимее демонстрировал свою колюче-леденящую ночную сущность, заставляя компетентных членов «команды по отлову» то и дело кутаться в армейские бушлаты.
– Наблюдаешь ли активность кошачьих у лаза под столовой? – весьма компетентно осведомился Аристарх, проверяя работу переносной станции у занявшего в лагере наблюдательный пост Сулеймана.
– Слышны весьма слабые звуки возни и характерное урчание, видимо дневную добычу делят, активность минимальная… – уверенно доложил обстановку Сулейман, прослывший в кругах руководства лагеря «крупным специалистом» за свой живой интерес к проблеме и недюжинную осведомлённость о жизни и нравах кошачьих.
– Продолжайте наблюдение! Передай Жанну-Филиппу, чтобы записывал всё необычное в свой дневник! – назидательно напутствовал Аристарх, укрепляя пластиковый столик увесистым камнем и расставляя нарды.
Петляя меж барханов узкой лентой, дорога в Мавританию в бледном свете полной луны, извиваясь, уходила вдаль и терялась в бескрайних песках пустыни, ветер еле слышно напевал, выводя заунывные трели.
Расположившись на вершине бархана, Аристарх и Мухаммед периодически обозревали близлежащие пейзажи в бинокль ночного видения.
– Что-то сегодня луна полная, да и ветер уж очень заунывно воет! – прервал сосредоточенное молчание Мухаммед, закончив расстановку фигур.
– Да, ночка предстоит беспокойная… – в раздумьях произнёс Аристарх, доставая из походной сумки заветную книгу. – Запамятовал спросить, всё как-то
