Красные виноградники

– сплошная цепь…»

Жизнь твоя —
                сплошная цепь жестоких злоключений.
но щедрый свет на землю льётся свыше,
и косо падают лучи сквозь призму
твоих, поэт, незримых ощущений.

Над городской стеной плывёт луна.
Запутавшись в зубцах окружных гор,
поёт «осанну» ночи тишина,
и щурит глаз неведомый простор.

Смежив ресницы в радужном сцепленьи,
перебирая все тона зари,
и хаос первозданного творенья,

душа дрожит. Каноны и прозренья —
в клокочущий котёл. А там внутри
не злоба желчная, но благость утешенья.

13. «Не злоба желчная, но благость утешенья…»

Не злоба желчная, но благость утешенья
спасает мир. Реальность изменить
не в силах воля чудака. При этом,
закон и милосердье совместив,

сплести венок разрозненных сонетов
зачем-то у тебя достало сил.
И если б кто-то у тебя спросил,
какая сила заставляет быть поэтом

тебя, всечасно пробуя на крепость
твой дух, и силу черпаешь где ты,
ответь по праву:
       – Многогранна жизнь. Но светоч

твоей души – сплетенье слов в судьбе,
где счастье скупо; много горьких слёз.
Но что в страданиях ты людям нёс?

14. «В страданиях ты людям нёс…»

В страданиях ты людям нёс
стих, интегрировавший «со»:
сомненья, сопричастие, союз,
согласие и множество ещё

невосполнимых образов любви
и человечных справедливых слов,
рождённых в муках. Ты о чём? Постой!
Здесь нечего, пожалуй, и ловить.

Где роскошь славы и убор помпезный
земного обладателя земных
блаженств?
      Их нет на перепутьях мирозданья.

Но те, кто сир… О, я молюсь за них! —
в мирах земных животворящий стих
услышавших.
                 И значит, нет судьбы,
                                       твоей судьбы полезней.