Девичья башня

Сара, чье лицо было до глаз закрыто платком, утвердительно кивнула головой.

– Али попросил этого господина позаботиться о тебе. И он пришел, чтобы забрать тебя в свой дом.

– Я останусь здесь, – спокойно ответила Сара.

– Но это приказ твоего господина, – вмешался в разговор чиновник.

– Значит, я его ослушаюсь, – сказала Сара.

– Вы говорили о просьбе Али, – заметил Егор, – а теперь приказ.

– Просьба господина, есть приказ для раба – это же очевидно, – сказал Джамал. – Вы хорошо говорите по-азербайджански, но у вас видно маленький словарный запас, лексикон невелик. Нюансов не чувствуете.

– Это ничего, – возразил Егор, – суть дела я уяснил. Эта девушка останется здесь. Как я уже говорил, мой друг просто не знает, что я вернулся.

Джамал улыбнулся, но было видно, что улыбка ему далась нелегко.

– Я вас еще навещу, – сказал он. – Рад был познакомиться.

– Взаимно, – ответил Егор, – уже уходите? Я интересуюсь, нельзя ли мне увидеть Али? Наверное, вы можете мне в этом посодействовать?

– Я попробую, – сказал Джамал, – но ничего не обещаю. Ему предъявлено серьезное обвинение. Приходите в диван-ханэ, спросите меня и вас проводят.

Чиновник кивнул и удалился в сопровождении охраны.

– Ишь ты, гусь – сказал по-русски Егор, обращаясь к Саре.

Девушка поняла и пожала плечами.

– Это странно, – сказала она.

– Считаешь, что он сказал неправду? Али не мог беспокоиться о тебе?

– Мог, но я не думаю, что позволил бы другому мужчине забрать меня в свой дом.

– Видимо, инициатива исходит от этого важного господина, – заметил Егор. – Кстати, пока жена не слышит, а то она у меня ревнивая ужасно. Если хочешь, я попрошу Али, чтобы он дал тебе свободу. Я сам бывший раб. И знаю, каково это быть рабом. Я удивляюсь, почему он сам тебя до сих пор не освободил?

– Он пытался, – заметила Сара.

– Что значит пытался?

– Я отказалась.

– Он тебя отпускал на волю, и ты отказалась?

В этот момент сверху прозвучал голос Мариам.

– Что случилось, кто это был, и что это вы с таким интересом обсуждаете?

Подняли головы и увидели Мариам на террасе.

– Три вопроса в одном предложении, – заметил Егор вполголоса.

– Что ты говоришь? – переспросила Мариам.

– Сейчас мы поднимемся и все тебе расскажем, – сказал Егор.

* * *

Полицейский инспектор дочитал последнюю страницу и посмотрел на собеседника.

– Что это было? – спросил мирза Джамал.

– Протокол допроса, – ответил инспектор.

– А мне показалось, что это не протокол допроса. Монголы, хорезмийцы, разбойники, какая-то любовная история. По-моему, это дастан[18] какой-то. Почему в протоколе нет твоих вопросов?

– Он сам все рассказывал, я только записывал. Всю ночь, между прочим.

– Ялчин, ты глупец? – спросил Джамал.

– О, сын моего дяди, зачем ты меня оскорбляешь? Я не глупец.

– Ты должен задавать ему соответствующие вопросы и подвести его к смертной казни. В крайнем случае, к длительному тюремному заключению. А ты записываешь историю его жизни. Зачем?

– Так ведь интересно, – возразил инспектор, – под утро я чуть не заплакал от избытка чувств.

– Так, вот этого, чтобы я больше не слышал, ты полицейский или кто?

– Полицейский.

– А я начинаю в этом сомневаться. Ты приобщил к делу свидетельские показания, как я тебе велел, нет? Почему?

– Когда я пошел в порт, этого корабля уже не было. Из команды никого не было, кто мог бы свидетельствовать против него.

– Когда ты пошел в порт.