подвергали телесному наказанию. Начальник снабжения больше не интересовался арестантом, видимо алхимик поделился с ним. Пленник теперь должен быть казнен. По какой-то причине казнь отложили до следующего дня, но Егор знал, что он должен выбраться. Ни о какой казни не могло быть и речи. Его помощи ждал другой человек. Он не мог умереть и обмануть его ожидания. Егор услышал шум наверху, чей-то разговор. Это менялся караул. Затем все стихло, но через короткое время пришел новый караульный, глядя на пленника, как на пустое место, он обозрел помещение и повернулся, чтобы уйти.
– Эй, друг, – позвал Егор.
Удивленный, словно сама решетка заговорился с ним, воин оглянулся.
– Чего тебе?
– Кормить будут меня? – спросил Егор.
– Смешной ты, – ухмыльнулся воин, – мы сами не каждый день едим. А тебя кормить ни к чему, завтра все равно зарежут.
– Тогда во двор выведи меня.
– Зачем?
– Как зачем, надо мне.
– Под себя ходи. Завтра сам уберешь.
– Я уже из того возраста вышел, чтобы под себя ходить. Я заплачу тебе. Свяжи мне руки и выведи.
– Сколько заплатишь, – лениво спросил монгол.
– Я дам тебе золотой динар.
Услышав это, воин снял со стены аркан, на котором притащили Егорку, и подошел к решетке.
– Высунь руки в гнездо решетки.
Воин ловко обмотал запястья пленника и открыл решетку.
– Деньги!
– На улице, – возразил Егор.
– Пошел вперед.
Услышав голоса, сверху выглянул еще один монгол, Егор с досады чуть не выругался.
– Куда ты его?
– Выведу опростаться. Сиди, отдыхай.
Егор облегченно вздохнул. Они прошествовали во двор. У дверей кабинки Егор протянул вперед связанные руки. Между большим и указательным пальцами была зажата золотая монета. Монгол выдернул ее, с заблестевшими глазами стал разглядывать, пробовать на зуб.
– Давай, только быстро.
Егор вошел в уборную, прикрыл дверь. Перерезать аркан было делом минуты. Монгол еще любовался монетой, когда Егор вышел из уборной. Свободный конец был в руках воина, намотан на руку. Егор дернул его на себя и встретил стражника сокрушительным ударом. Затащил обмякшее тело в уборную. В два прыжка добрался до забора и перемахнул через него. К счастью улица была пуста, Егор пробежал два-три квартала и уперся в городскую стену. Идти через ворота он не рискнул. Стражникам наверняка известно о его аресте. Хаджикенд – городишко маленький. Он влез на стену и спрыгнул с той стороны. Сориентировался, и побежал в сторону караван-сарая.
Спустя час он был на месте. Ночь предстояла безлунная. Над воротами постоялого двора уже горел нефтяной фонарь. Егор узнал телегу, спросил хозяина. Реза-киши, увидев его, обрадовался, как родному, даже едва не прослезился.
– Тебя что же выпустили? – спросил он.
– Ты, отец, думай, как хочешь, – ответил Егор, – но нам лучше прямо сейчас выехать.
– Вопросов больше не имею, – сказал старик. – Тогда я пойду запрягать.
Лада
Мы расстались с Ладой в тот момент, когда она, сидела, схватившись за спину своего спасителя, и конь уносил ее в ночь. Через час они выбрались из лесу на большую дорогу. Натик остановил коня, помог спешиться Ладе.
– Вы спасли меня, – сказала Лада, – я даже не знаю, как вас благодарить.
– Вы знаете, как отблагодарить меня, с улыбкой сказал спаситель.
– Нет, не знаю, – насторожилась Лада, – имейте в виду, я вооружена.
– Простите, вы меня неверно поняли. Вы думаете, я помог вам для того, чтобы просить о близости. Это было бы безумием с моей стороны.
– А что, разве я недостаточно хороша, чтобы мужчина мог совершить ради меня такой безумный поступок? – не удержалась Лада.
– Хороша – это не то слово, – сказал Натик. – Вы прекрасны! Но вы для меня святая. Разве я не сказал, что вы воплощение жены Будды?
– Теперь вспомнила, только забыла, как ее звали. Но вы меня успокоили.
– Ее звали Кали. Кто вас похитил?
