– Хорошо, – ответил индеец, осматривая порох, лежавший на полке его ружья.
Торговец хотел было воспротивиться этому пари, потому что индеец мог перебить много птицы. Но белый незаметно мигнул ему, показывая на ружье, и тот догадался, в чем дело. Оба считали вполне нормальным сыграть подобную шутку с краснокожим.
Индеец между тем совершенно спокойно навел ружье. Хотя он не очень твердо держался на ногах, но был далеко не так пьян, чтобы не попасть в птицу на таком близком расстоянии. Когда раздался выстрел, птицы в испуге разбежались во все стороны, но ни одна не упала, и даже не было заметно, чтобы какая-либо из них была ранена.
Краснокожий стоял как вкопанный, глядя то на свое ружье, то на индеек, то на обоих свидетелей. Он никак не мог понять, почему он так позорно промахнулся.
Зато белый был вне себя от радости. Он приплясывал вокруг индейца и передразнивал беднягу. Сконфуженный стрелок проворчал:
– Индеец слишком много пил виски, это нехорошо. Голова тяжелая, и руки трясутся. Он больше не будет пить столько виски.
С этими словами он удалился.
Прошло две недели, в течение которых наши белые часто посмеивались над индейцем. И вдруг однажды утром он вышел из леса по той же тропинке, таща целый ворох звериных шкур. Не говоря ни слова, он опять поставил свое длинное ружье на прежнее место, возле двери, и вошел в лавочку.
Торговец последовал за ним, а белый охотник, оставшись на дворе, решил повторить прежнюю шутку. Он снова, как и в прошлый раз, подкрался к ружью, вынул заряд и как ни в чем не бывало уселся на прежнее место.
Индейки точно так же клевали пшено перед домом.
Краснокожий на этот раз обменял весь свой товар на наличные деньги, а не на виски и, казалось, не собирался вступать в разговоры. Взяв ружье, он молча кивнул головой и двинулся в обратный путь.
Белый, однако, не хотел так легко отпустить его и крикнул ему вслед, мол, не желает ли он и сегодня попытать счастья в стрельбе.
Индеец покачал головой и ответил угрюмо:
– У индейца немного долларов. Белые дают индейцам виски, и они стреляют во что ни попадя. Дичи мало, она уходит оттуда, где белые. Индеец беден.
Но охотник, надеясь снова надуть бедняка, начал подсмеиваться над ним, утверждая, что и на этот раз он не попадет ни в одну птицу. Индеец сначала возражал, но когда его вывели из терпения, он воскликнул:
– Хорошо! Вот, возьми мой доллар. Один доллар – не беда.
– Отлично! – ответил белый. – А я ставлю пять долларов. Готов ответить?
– На то, что я не попаду ни в одну индейку? – из предосторожности спросил индеец.
– Разумеется! Если попадешь хотя бы в одну, я проиграл.
Краснокожий кивнул головой в знак согласия, вынул из кармана еще четыре доллара, именно те, которые он выручил за свои шкуры, и положил их на пенек рядом с деньгами охотника. Отступив на несколько шагов назад, чтобы не быть слишком близко к цели, он взвел курок, прицелился и выстрелил. Штук пять индеек упали замертво, а остальные в испуге разбежались, причем было видно, что некоторые из них ранены.
Оба белые, не ожидавшие подобного результата, остолбенели. Торговец, молчавший во время переговоров, теперь возвысил голос, утверждая, что птицы принадлежат ему и что индеец не имел права по ним стрелять. Краснокожий, хладнокровно выслушав его, зарядил ружье, и когда купец протянул руку к деньгам, намереваясь завладеть ими, дикарь молча бросил на него такой свирепый взгляд, что у того невольно опустились руки.
Индеец взял деньги, пересчитал, положил в карман и, улыбаясь, сказал белому охотнику:
– Если вы захотите еще раз испытать меня в стрельбе, то через неделю я снова буду здесь. Но знайте, что теперь, когда я прихожу к белому, у меня всегда два заряда в ружье. И если белый вытащит один патрон, для выстрела останется второй. Прощайте!
Закончив рассказ, старик завернулся в свое одеяло и вскоре уснул. А Джордж еще долго смеялся про себя, восхищаясь находчивостью индейца.
Глава XVII
Ночь прошла спокойно, и на следующее утро с восходом солнца наши друзья уже снова были на работе.
