К концу дня, изрядно уставшие, но все равно довольные, они добрались на метро до Лувра и направились пешком к Эйфелевой башне вдоль набережной Сены. Башня, которая, как им казалось, должна была находиться совсем рядом, оказалась достаточно далеко. Когда наконец они добрались до нее, стало довольно темно. Прямо на подходе к башне на большом пустыре, где почему-то оказался лишь один фонарь, их настигла стайка чернокожих парней лет шестнадцати на роликах. Что-то громко выкрикивая, они окружили подруг и стали медленно приближаться. Царева по привычке громко ойкнула и стала опускаться на землю. Женя же, учитывая опыт прогулок по вечернему Парижу, приобретенный днем ранее, схватила ее за руку и пробормотала сквозь зубы:
– Ну куда ты валишься? Что они говорят?
Царева прислушалась, истерично хихикнула и стала медленно подниматься.
– Говорят, купите сувениры на память о Париже. Обещают, что в магазине на самой башне такие же будут стоить гораздо дороже.
– Вот и ладненько. – Женя призывно махнула парням рукой. Надо же, сувенирчики оказались аккуратно сложены в больших черных кейсах. Продемонстрировав весь ассортимент, ребята трепетно следили, как девушки выбирают статуэтки. После того как нужное количество евро было отсчитано, самый высокий негр запустил руку в свой кейс и вручил каждой их них по маленькой башенке. В подарок на память о незабываемой встрече у подножия Эйфелевой башни, как потом перевела Царева его прощальный монолог.
Честно говоря, сама башня не произвела на Женю большого впечатления. Ну да, большущая железная конструкция с магазинчиками на втором этаже, рестораном на третьем и большим прожектором на макушке. Стоя на площадке третьего этажа, куда они поднялись на большом скрипучем лифте, она с восторгом рассматривала сияющий вечерними огнями Париж. Степенная Сена, с медленно проплывающими по ней пароходиками, ярко освещенный главный стадион Франции, где была видна даже нанесенная на поле разметка, и Елисейские Поля, которые выглядели как одна большая сияющая новогодняя елка. Она, затаив дыхание, оглядывала все это великолепие, когда рядом раздался звонок мобильного телефона Царевой и испортил все величие момента.
– Франсуа прилетел! – Царева радостно засмеялась и дернула ее за руку. – Он уже скоро за мной заедет, поехали вниз, будем искать такси. – Женя в ответ лишь печально кивнула и дала себя увести к лифту.
– Ты не скучай, я постараюсь сегодня вернуться. – Посвежевшая после душа Царева бодро скакала возле высоко висящего зеркала, пытаясь рассмотреть, не слишком ли платье облегает ее ниже спины.
– Возьми стул и стань на него, чувствую, под нами люстра чечетку выбивает. – Пристроившись на подоконнике, Женя меланхолично наблюдала за ее манипуляциями.
– Слушай, Ярославская, – Царева остановилась и восхищенно посмотрела на нее, – я всегда говорила, что ты у нас слишком умна.
– Слишком для чего? – не меняя выражения лица, поинтересовалась Женя.
– Для спокойствия окружающих. – Царева наконец одернула платье до нужной длины и, плюхнувшись на вышеупомянутый стул, потянулась к сапогам.
– Ну и смысл был обтягивать платье, если ты опять на нем сидишь? – Женя даже немного оживилась.
– Для успокоения. Черт, где мой шарфик? Куда делись перчатки? – Царева нервно хрустнула пальцами и зачем-то полезла под подушку.
– Шарф торчит из рукава пальто, а перчатки ты всегда оставляешь в карманах. Ленка, шла бы ты уже, а…
Царева подскочила к пальто, достала из рукава шарф, оделась и, сердито кивнув на прощание, удалилась.
Женька открыла окно, снова залезла на подоконник и прикурила сигарету. Кофе хочется! Ага, как же, еще вчера она выяснила, что ближайшее место, где проживающие в двухзвездочных отелях могут получить чашку кофе, находится в кафе через дорогу. Вот тебе и Париж!
Стук в дверь прервал ее ироничный разговор с собой. Интересно, каким образом она будет объясняться с неожиданным визитером? Женя быстро затушила сигарету, соскользнула с подоконника и открыла дверь. На пороге стоял вчерашний портье с большой дымящейся чашкой на подносе. Заметив ее изумление, он что-то смущенно забормотал по-французски, быстро прошел мимо нее в комнату и, оставив поднос на столе, так же быстро выбежал из номера. И даже аккуратно прикрыл за собой дверь. Ну и ну! Женя снова взобралась на подоконник и осторожно понюхала содержимое чашки: кофе! Что бы это значило? Неужели она так очаровала старого французского ловеласа, что тот стал улавливать ее желания на расстоянии и тут же бросаться их исполнять? Посмеиваясь над собственными размышлениями, она поудобнее устроилась и с удовольствием отхлебнула из чашки. Так, чего бы нам еще такого пожелать? Может, цветов?
Вновь прозвучавший стук развеселил ее настолько, что она даже подавилась кофе. Все еще кашляя, она слетела с подоконника и распахнула дверь. Большая корзина желтых роз вызывающе стояла на пороге. Надо же, он даже знает, что розы она предпочитает именно желтые! Она втащила корзину внутрь и захлопнула дверь. Нет, шутки шутками, а с этим надо что-то делать. На ее памяти только один человек был способен на подобные фокусы. Стоп! Она рванулась к двери и рывком ее распахнула. Он стоял, небрежно прислонившись к стене, и довольно улыбался.
– Догадалась?
– Это просто не мог быть кто-то другой. – Прислонившись плечом к косяку, она не отрывала от него глаз.
– Привет, красавица. Мне можно войти?
– Привет. – Она кивнула внутрь номера. – Проходи.
Алекс шагнул вперед и, подхватив ее одной рукой, другой тихо закрыл за ними дверь.
– Как ты здесь оказался? – Крепко обхватив его за шею, она почти висела на нем.
– Потом. – Нетерпеливо дернув плечом, он обнял ее второй рукой и наклонил голову к ее лицу.
Сильный порыв ветра широко распахнул окно, поэтому в комнате было довольно свежо, когда они наконец вышли из душа. Алекс вновь рухнул на кровать, а Женя, накинув на себя его рубашку, присела рядом.
– Ох, Женька, как же я соскучился. – Он рывком придвинулся и опустил голову ей на колени.
– Устал? – Она с тайным восторгом окинула взглядом мужчину, лежащего перед ней, и усмехнулась. – Подумать только: сероглазый король…
– Вот еще. – Алекс притворно нахмурил брови. – Помнится, тому королю пришлось преждевременно покинуть этот мир. Я же пока, пожалуй, воздержусь.
– Да уж, постарайся. – Женя старательно разгладила морщинку между его бровями.
– Но ход мыслей мне нравится. Любишь Ахматову? – Он прикрыл глаза, припоминая.
– Разлука, значит… – Женя покачала головой и подхватила:
– Измена, значит… – передразнил ее Алекс, повернулся и, прижав ее к кровати, навис над ней. – Смотри мне, Женька! – И вдруг рассмеялся. – Осторожней, девочка. Мне и самому страшно. – Он отпустил ее и одним движением спрыгнул с кровати. – Одевайся, поехали ужинать.
– Царева! – Женя ахнула. – Я же совсем забыла о ней. А вдруг бы она вернулась?
– «Вдруг бы» не вернулась. Они сейчас уже, наверно, закончили ужинать и отправляются точно не на прогулку. – Алекс иронично усмехнулся.
– Алекс, а ты не хочешь мне кое-что объяснить? – Женя, все еще сидя на кровати, подозрительно смотрела на него.
Он прищурил глаза.
– Милая, ты удивительно догадлива. И к тому же тебе очень идут мужские рубашки. – Он улыбнулся, но тут же посерьезнел. – Думаю, только мои.
