Яркимъ пламенемъ вспыхиваетъ бензинъ. Черезъ нѣсколько секундъ пламя забушевало внутри танка.
Разбрасывая брызги воды, не успѣвъ добѣжать до берега, механикъ слышитъ взрывъ — это взорвались баки.
Съ противоположной стороны начинается пулеметная стрѣльба.
Лейтенантъ, взобравшись на берегъ, устанавливаетъ пулеметъ и, приладивъ ленту, выпускаетъ очередь за очередью. Патроны кончаются. Бросивъ пулеметъ, лейтенантъ кричитъ:
— Держать на развалины деревни! Тамъ должны быть наши! И, отстрѣливаясь изъ револьвера, онъ первый подымается и бѣжитъ по взрытому воронками полю
За нимъ, одинъ за другимъ, перебѣгаютъ солдаты Надъ ихъ головами со свистомъ летятъ снаряды, цокаютъ о края воронокъ пули. Бой вновь разгорается.
Только въ сумеркахъ имъ удается добраться до развалинъ деревни.
— Стой! Кто идетъ?—раздается окрикъ по французски,
— Свои! Изъ эскадрона 8-го танкового полка.
На фонѣ развалинъ вырисовывается нѣсколько темныхъ силуэтовъ. Они медленно подходятъ къ танкистамъ.
Черезъ часъ лейтенантъ, какъ былъ, въ разорванномъ кожаномъ костюмѣ, съ грязнымъ лицомъ, докладываетъ командиру пѣхотнаго батальона и проситъ его сообщить въ 8-й танковый полкъ объ его прибытіи.
СМЕРТЬ ФЕЛЬДЪ-МАЙОРА ФУКСА.
Ровно черезъ часъ майоръ Уитлей прибылъ на секторъ, противъ котораго былъ расположенъ нѣмецкій аэродромъ 408. Ничто не говорило о томъ, что здѣсь, на этомъ секторѣ, гдѣ въ теченіе почти всего времени войны, происходили лишь стычки патрулей, можетъ быть произведено наступленіе.
Пройдя въ штабъ противовоздушной обороны, майоръ Уитлей былъ тотчасъ же принятъ начальникомъ штаба, извѣщеннымъ уже изъ штаба ставки о томъ, что къ нему на секторъ прибудетъ англійскій офицеръ и сдѣлаетъ очень важное сообщеніе.
— Что новаго? — опросилъ съ любопытствомъ пожилой полковникъ, начальника штаба противовоздушной обороны.
— Видите-ли, господинъ полковникъ,—отвѣтилъ Уитлей, — нами только что получены агентурныя свѣдѣнія, что на вашемъ участкѣ должны произойти какія-то событія, въ которыхъ примутъ участіе, какіе-то таинственные бомбовозы. Что это за бомбовозы, — я вамъ не могу сказать, во всякомъ случаѣ, мы должны съ вами разработать планъ въ случаѣ неожиданнаго налета непріятеля или какой-либо каверзы съ его стороны.
— Помилуйте, майоръ, — обидчиво сказалъ полковникъ. — Слава Богу, вотъ уже скоро восемь мѣсяцевъ, какъ я на этомъ секторѣ, и до сихъ поръ ни одна нѣмецкая «пташка» не могла пробраться черезъ него. Оборона у меня, могу похвастаться, поставлена великолѣпно...
— Тѣмъ лучше, — отвѣтилъ англичанинъ. — Но мнѣ бы хотѣлось лично съ вами сейчасъ по картѣ еще разъ провѣрить оборонную линію.
— Какъ хотите! — отвѣтилъ полковникъ, вставая и направляясь къ двери. — Прошу васъ слѣдовать за мной въ операціонную.
Въ операціонной комнатѣ штаба обороны сектора капитанъ Уитлей пробылъ до поздней ночи. Много разъ звонилъ телефонъ на различные участки обороны, по радіо полковникомъ былъ отданъ приказъ усилить наблюденіе и о каждомъ подозрительномъ шумѣ или движеніи непріятеля сообщать. Убѣдившись, что дѣло противовоздушной обороны работаетъ, какъ часовой механизмъ, майоръ Уитлей направился въ штабъ обороны сектора. Здѣсь опять въ операціонной комнатѣ штаба онъ имѣлъ нѣсколько совѣщаній съ начальникомъ штаба, снова повторилъ о таинственныхъ бомбовозахъ и просилъ усилить на эту ночь развѣдку.
Только къ тремъ часамъ ночи онъ, наконецъ, добрался до постели. Долго не могъ заснуть. Утомленный мозгъ усиленно работалъ. Майоръ Уйтлей старался разрѣшить тайну бомбовозовъ. Потомъ сонъ, какъ то незамѣтно, сковалъ его и онъ уснулъ.
Какъ ужаленный вскочилъ майоръ съ постели. Домъ, гдѣ онъ спалъ, содрогался отъ страшныхъ взрывовъ. На участкѣ, такомъ тихомъ еще вчера, ожесточенно била артиллерія. Одѣвшись, майоръ выскочилъ изъ комнаты, на ходу застегивая ремни амуниціи. Бросившись въ штабъ, онъ нашелъ его за лихорадочной работой.
— Когда это началось? — почти крикнувъ, спросилъ англичанинъ, — спускаясь черезъ ступеньки въ подземный блиндажъ, встрѣченнаго имъ на лѣстницѣ куда-то спѣшащаго вѣстового.
Солдатъ, не останавливаясь, на ходу, бросилъ:
— Въ четыре часа утра!
Быстро пробѣжавъ нѣсколько коридоровъ, майоръ Уитлей, шумно открывъ дверь, ворвался въ канцелярію штаба.
— Гдѣ начальникъ штаба? — спросилъ онъ, вскочившаго при видѣ англійской формы, солдата.
— Въ аппаратной, — отвѣтилъ, должно быть ординарецъ, указывая на дверь направо.
Въ аппаратной, куда вошелъ Уитлей, стоялъ невообразимый шумъ отъ гудковъ беспроволочнаго радіо-телеграфа, отъ шума работающихъ телефоновъ. Какъ въ этомъ разбираются телефонисты? — невольно пришла мысль въ голову майору. Пробираясь черезъ провода, вокругъ столовъ, майоръ подошелъ къ начальнику штаба, который нервно кричалъ въ трубку:
— Алло! Алло! Штабъ корпуса? Противникъ началъ наступленiе! Прошу немедленно начатъ подтягивать резервы...Да, да. Совершенно правильно... Танковыя части...Конечно... конечно.. Не думаю, чтобы это было серьезно. Хотя, можетъ быть... Нѣтъ, вчера было совсѣмъ тихо... За ночь не произошло ничего серьезнаго, кромѣ обычной работы патрулей... Какъ...
Страшный грохотъ, отъ котораго, казалось, провалится потолокъ, потрясъ подземное убѣжище штаба сектора. Сразу прекратился стукъ телеграфныхъ ключей, замолчали радіо-телефоны. Телефонисты и телеграфисты съ блѣдными лицами бросились къ выходу. Начальникъ штаба, на полусловѣ оборвалъ разговоръ. Майору Уитлею въ первый моментъ показалось, что земля начала колебаться подъ его ногами.
Ругаясь, начальникъ службы связи ловилъ своихъ солдатъ.
Раздался второй страшный взрывъ. Потухло электричество.
Въ темнотѣ, чей-то незнакомый голосъ кричалъ:
— Включить аккумуляторный свѣтъ! Я приказываю! Включить свѣтъ! Паникѣ нѣтъ мѣста!
Черезъ нѣсколько минуть вновь зажглись лампочки. Майоръ Уитлей удивленно посмотрѣлъ на растерянное лицо начальника штаба.
— Въ чемъ дѣло? — какъ бы про себя, — спросилъ начальникъ штаба.
— Ничего не понимаю, — отвѣтилъ Уйтлей. — Я былъ разбуженъ канонадой и сейчасъ-же поторопился прибыть къ вамъ.
— Канонада началась около четырехъ часовъ утра, когда нашей противовоздушной обороной было отмѣчено появленіе какихъ-то аэроплановъ въ воздухѣ, а затѣмъ въ 6 часовъ утра, начался ураганный огонь по всей линіи. Я снесся съ секторами справа и слѣва, тамъ то же самое. Море огня, поливающее наши передовыя линіи.
— Но этотъ двойный взрывъ? — спросилъ Уитлей.
— Навѣрное
