— Кт… Мммм… Кто-то… зашел… — попыталась прервать свою партнершу Лоля, которая прекрасно меня видела, в отличие от Дось.
— Мммм? — та оторвала мордашку от своего занятия, но было уже поздно.
— Продолжай, продолжай, не останавливайся, — приказал я рабыне, схватив за ту за основание хвоста и слегка приподнимая ее попку, потому что, даже когда я сел на колени, та оказалась несколько низковато.
— Хья… Хвостик! — пискнула Дось, но вновь послушно уткнулась в промежность Лольки.
— Угу, вот так, — пробормотал я, вставляя в непривычно узкую, но очень влажную дырочку…
Мне снился сон.
Я шел по каменной лестнице. Длинной. Очень длинной. Вокруг была пустота. Черная, холодная и глубокая межзвездная пустота.
Правая рука горела черным холодным огнем, который поднимался от зажатого в ней копья со странным и жутким узором на древке. С пламенем, втягивающимся в мою грудь, в разум проникал тихий, но настойчивый шепот тысяч алчных голосов.
Левая рука пылала обжигающим белым пламенем. В ней я сжимал короткое белое копье, чей наконечник был единственным источником света в окружающей меня тьме. С ослепительно белым пламенем в мое сознание вливалась торжественная и чуть печальная песня на непонятном языке.
В груди клокотал гнев. Первобытный, яростный, неудержимый ГНЕВ. Он толкал разорвать все и вся, вцепиться зубами и рвать на части даже каменные ступени, по которым я шел.
Но ни одна из этих сил не могла пробиться через стену в моем разуме. Они словно ломились в наглухо забетонированную дверь, с обратной стороны которой, в маленькой тесной комнате, сидел я, обняв руками колени и тихо воя от печали и безысходности.
Что-то случилось. Что-то пошло не так. Где-то я ошибся. Или где-то ошиблись они. Скорее всего, они.
— Это все ваша вина… — бормотал я, поднимаясь по лестнице и чувствуя, как по лицу бежали редкие капли слез. — Не того вы призвали для этой работы. Совсем не того…
Ступени кончились. В пустоте висела огромная каменная платформа из серого мрамора. В ее центре стоял трон из костей. На нем кто-то сидел.
— А ты еще что за букашка? — разорвал пустоту звезд холодный голос.
— Супер-ниндзя черепашка, блядь, — оскалился я, открываясь, наконец, Бездне, Граору и Сайлассе. — Готовь вазелин, уебок! Щас тебя отымею, а потом жопу твою на бекон для пиццы покромсаю!
Проснувшись, я рывком сел на кровати. Рядом, в окружении «игрушек», свернулась калачиком утомившаяся Жанна. Девушка что-то тихо бормотала во сне, пуская слюни и непристойно хихикая.
Но это меня сейчас не интересовало.
В груди все еще клокотал ГНЕВ. А в углу, там, где стояло черное копье, клубился непроглядный черный туман.
— И что это, блядь, значит? — угрожающе прошипел я сквозь зубы, вглядываясь в Бездну. — В какой пиздец вы хотите меня втравить?
Во тьме загорелась пара кроваво-алых глаз.
— Узнаешь… Если выживешь… — зашуршали голоса. — Прими Копье… И найди другое… Иначе…
— Иначе что? — зло оскалился я, когда Бездна замолчала, недоговорив. — Что вы сделаете? Натравите на меня очередного пидара со стояком?
— Иначе смерть… — Бездна закрыла глаза и черный туман втянулся в наконечник копья. — Всем нам.
— Твою мать… — тихо простонал я. — Вы реально призвали не того для такой хуйни.
Глава 39. Крадущийся писец…
— Итак, хомячки вы мои бешенные, — я сидел на диванчике в гостиной нашего номера и смотрел на двух девушек.
Одна мелкая псевдо-лоля с черной короткой шевелюрой и лисьими ушками, а вторая высокая строгая девушка с собранными в тугой пучок платиновыми волосами. Сейчас обе сидели на коленях передо мной, положив руки на бедра. Хвост Дось нервно дергался из стороны в сторону, глаза смотрели в пол, а мордашка была виновато-заискивающая, в то время как Антуанетта сидела с полным похерфейсом, спокойно глядя на меня в ответ.
Лольку и Жанну я отправил на местный рынок, закупить провизии, прочей походной херни и просто, чтоб глаза не мозолили. С ними также отправил и Кроконяшку — и охрана надежная, и будет, кому груз таскать. Хотя стоп, Кроконяшка без меня в городе? А с городом все будет в порядке? А ладно, похуй! Ну, сожрет пару человек, подумаешь? Я тут атсассина… пардон, ассасина местного короля изображаю, так что… Стоп, куда-то меня не туда несет.
— Ну и что мы будем делать с вашим поведением?
— В смысле? — захлопала глазками отмычка с… без сисек.
— В прямом, — насупился я. — Вот конкретно ты, хвостатая! Нахуя ты полезла к Лольке?
— Эм… — смутилась доска с сосками. — Она милая.
— Угу, и поэтому ее надо орально изнасиловать в ванной, скормив одно из моих драже? — я потряс в воздухе коробочкой с упомянутыми лекарствами, конфискованными у лисицы после бурного акта в ванной комнате и последующего за ним разбирательства произошедшего. — И вообще, когда ты их стащить успела, заготовка для коврика?
— Я не коврик! — тут же возмутилась мелкая, вскинув на меня обиженный взгляд.
— Еще раз что-нибудь у меня стащишь, и будешь пинцетиком по волоску ощипывать свой ебучий хвост, пока он не станет лысым как мошонка бронтозавра! Это понятно? — прорычал я.
— Понятно, — пискнула та, испуганно уставившись в пол.
— И вообще, из-за твоей выходки я чуть не сорвался! Ты что, так хочешь убить последние мои моральные принципы? — спросил я, невольно вспоминая страстную мордашку грудастой Лоляшки.
— У тебя есть моральные принципы? — по-моему, они спросили это хором.
— Кхм… Представьте себе, есть. И ладно Дось, она меня всего пару дней знает, но вот ты, Антуанетта?
Девушка рыцарь немного смутилась.
— И какой же из принципов ты чуть не нарушил? — заинтересовалась лисичка.
— Не ебать лоль, — ответил я.
— А кто такие лоли? — захлопала она глазами.
— Маленькие девочки, — объяснил я.
— А я не маленькая?! — возмутилась плутовка.
— Я про возраст говорю. Тебе уже двадцать четыре, так что не маленькая. Я не трахаю тех, кто моложе шестнадцати. Сколько нашей Лольке?
— Тридцать два.
— Вот и я о том жееееееееееЕЕЕБАТЬ ТЕБЯ ПОЖАРНЫМ ШЛАНГОМ, ЧЕГО?!
Хорошо, что я сидел.
Бля… Столько времени упущено. Такие сиськи постоянно были рядом, а я как последний лох их даже не полапал.
Все, решено! Как только они вернуться, кое-кому будет скормлено ударная доза драже! А после я запрусь с ней в красной комнате на всю ночь! И пусть только попробует что-нибудь вякнуть в ответ! Кши-ши-ши… Ох, что я устрою этой мелкой су…
— Хозяин, — прервал мои размышления холодный голос Антуанетты, от которого мой энтузиазм резко перетек к табору мурашек. — Эльфы вдвое
