– Предлагаете мне возглавить легионы тьмы и привести вас к власти после Страшного суда?
– Давай только без человеческой мифологии. Зачем цитировать сказки. Лучше говорить, как в теории Дарвина: примкнуть к более сильному виду, захватывающему новый ареал обитания и вытесняющему слабый, нежизнеспособный вид млекопитающих приматов.
– Я не верю в теорию Дарвина. Мой ответ – нет.
– Как это нет? Титаны ведь отказались от тебя!
– Я не отказался от них.
– Это глупо. Ты не титан, ты клон с элементами рептилоида. Память Тора тебе записана компьютером на кору головного мозга.
– Возможно, но я буду идти собственным путем к Свободному Солнцу!
– Не будет у тебя пути, как ты не поймешь? Тебе не предоставляется выбор! Либо ты с нами, либо будешь ликвидирован как неудавшийся результат эксперимента. – Морок поднял руки в стороны, и из-за ближайших деревьев показалось еще четыре лысых и зеленоватых, как он сам, существа. У них в руках светились длинные клинки. Вторую линию оцепления организовало несколько десятков дезов. – Итак, ты с нами?
Стольник затравленно осмотрелся. У него только появилась цель в жизни, а теперь придется прекратить начатый путь, окончив жизнь в предместьях такой некогда родной больницы.
– Не дури, – миролюбиво предложил Морок. – Если ты сейчас бросишь альгиз и пожмешь мне руку, мы будем собратьями по оружию. Один в поле не воин.
Рука, сжимающая нож, предательски дрогнула.
Может, согласиться и потом, обманув их, сбежать? Ведь у него нет ни единого шанса в этой битве. Вот и проявились гены змеи! Обползти. Увернуться. Обмануть. Это недостойно титана. Только не сворачивая с выбранной дороги, можно осилить путь.
– Нет, – не разжимая челюстей, выдохнул Стольник, осматривая неспешно приближающихся к нему противников.
– Но почему?! – недоуменно воскликнул тот, кто в мифологии людей был известен как вампир.
– Во-первых, я тебе не верю, – искренне ответил Стольник и, увидев презрительную улыбку Морока, добавил: – Во-вторых, если вы убили тело, это не значит, что вы убили душу Тора.
Точкой в этом предложении стал «луч смерти», посланный в Морока. Выстрел, от которого потомок инунаков легко уклонился. Стольник не оставил себе путей к отступлению. Теперь оставалось только героически умереть, забрав с собой максимальное число врагов. Умереть героем, о выборе которого, кроме врагов, даже и знать никто не будет. Эх, жаль, нет с ним Мьёльнира – молота Тора!
Все окружение ринулось на него разом, как мухобойка, не оставляющая букашке надежды на спасение.
Стольник метнулся к ближайшему вампиру и полоснул его ножом. Кожа упыря задымилась, и он отскочил в сторону. Потом получилось рассечь подвернувшегося под руку деза и стрельнуть в обнаженные клыки лысого инунака. Затем последовал удар Морока, который отбросил его к ближайшему дереву, тело сломало это незамысловатое препятствие и наполнилось болью. Стольник схватил ближайшего вампира за ногу и сплюснул его телом крышу автомобиля, затем выбил несколько дезов из состояния дематериализации.
После удача оставила его, и он получил первые раны, приблизившие к выбранному пути смерти.
Шаровая молния обожгла бок – да так, что захрустели сгоревшие ребра. Клыки вампира располосовали шею, лезвие короткого меча распороло мышцы руки и застряло в титановой кости.
Удары стали проходить мимо цели. Каждое мгновение жизни стало шагом к вечности, частью которой он скоро станет, лишившись физического тела. Каждая секунда жизни доставалась невероятными усилиями воли.
Неожиданно Стольник начал ощущать, что натиск врагов ослаб. Неужели он смог нанести армии врагов сколь-нибудь существенный урон?
Нет. Просто на поле боя появились новые участники.
Вон бился однорукий Тюр, в стороне от него мелькал Крон, а в самой гуще боя показалась седая борода самого Одина. Это сон?
Наверно, он уже умер и это видение последней битвы где-то у стен Валгаллы?
В реальность вернул принятый им на альгиз пучок смерти, взрывом отбросивший в сторону. Приподнявшись на локтях, он видел, что уже не является главным героем противостояния, и древние титаны из рода Ас планомерно уничтожают инородную нечисть.
Найдя в себе силы подняться, Стольник еще смог сделать несколько выстрелов, приблизивших исход боя.
Титаны собрались вокруг него и смотрели пристально и с интересом. На каждом из них были такие же доспехи, как и в последней битве, и оружие в руках они держали то же самое. Их было пятеро. Один, Крон, Аникон, Тюр и Алион.
За их спиной дымилось чуть больше десятка рассыпающихся трупов дезов, все вампиры и остальные дезы скрылись с поля боя.
Стольник вытер лезвие альгиза о штанину и спрятал его в ножны за спиной.
– Спасибо. – Вот и все, что он смог ответить на их взгляды.
– Всегда пожалуйста, сынок, – улыбнулся Один.
– Не ожидал вашей помощи. Думал, вы ушли из этой реальности.
– Для того и ушли, чтоб периодически возвращаться, – хмыкнул Тюр.
– Разве я ваш сын? Разве я Тор? – с удивлением спросил, глядя на Одина, Стольник. – Ведь они сказали, что я результат эксперимента!
– Ну, мало ли что говорят рептилоиды, – усмехнулся Крон. – Я, например, им не верю.
– Ты мой сын уже хотя бы по духу, – пояснил Один. – Тем более в своей войне ты принял нашу сторону, несмотря ни на что. Мне бы хотелось думать, что мой сын жив.
– Вы возьмете меня с собой в Шамбалу? – поинтересовался Стольник.
– Конечно, – помахал седой бородой языческий бог-отец. – Ну конечно, нет.
– Но почему? – удивился Стольник.
– Мы не можем открыть тебе тайну перехода в иную реальность, – пояснил Аникон. – Не только мы, но и ты сам не знаешь, что ожидать от себя. Ты же сам понял, что твои мысли известны не только тебе.
– А что мне делать? – с надеждой, что получит ответ на мучивший его вопрос, воскликнул Стольник.
– Веди свою войну за свободу, – развел руками Алион.
– Мысленно мы с тобой, – добавил Аникон.
– Ведь ты сам выбрал свой путь, – кивнул Крон.
– Путь к Свободному Солнцу, – поддержал Один, – У Ра!
– У Рраа! – подхватили в
