— И скоро ты вернешься?
— Наверное, через неделю, а может, и через две. — Он достал из холодильника пиво: — Будешь?
— Не могу. Мне еще возвращаться. Я ведь на работе. — Он повернулся к двери. — Я загляну к тебе завтра, хорошо?
— Ты не обязан меня навещать; я в порядке.
Нэш улыбнулся и кивнул:
— Знаю. Спокойной ночи, Сэм.
— Спокойной ночи, Брайан.
Портер запер за Нэшем дверь и отвинтил крышку с бутылки. После глотка холодного пива мир сделался лучше.
Со столика на него смотрела фотография Хизер. Он подошел к ней, провел пальцем по щеке:
— Я скучаю по тебе, Кнопка! — Достал новый сотовый телефон, начал набирать номер ее голосовой почты, но передумал. — Спи сладко, красавица.
Он допил пиво и поставил бутылку на стол, а потом пошел в спальню.
Он не сразу заметил на кровати маленькую белую коробку, и даже когда заметил, поморгал глазами — показалось, что коробка ему мерещится. Но нет — маленькая белая коробка, перевязанная черной бечевкой, стояла рядом с запиской Хизер. Портер инстинктивно потянулся за пистолетом, но понял, что пистолета у него по-прежнему нет.
Он обошел кровать с другой стороны, взял коробку, стараясь успокоиться: руки у него дрожали. Он понимал, что надо надеть перчатки, но ему было все равно. Он дернул узел, и бечевка полетела на пол. Он снял крышку и заглянул внутрь.
На ватной подкладке лежало человеческое ухо. Мочка была вся в пирсингах: шесть ромбов и четыре колечка. Ухо отрезали ровно, с хирургической точностью. Вата пропиталась бурыми пятнами засохшей крови.
На внешнем краю мочки было черными буквами вытатуировано слово «фильтр».
Он сразу же узнал ухо: Тарек показал ему татуировку еще в пятьдесят первом участке.
Ухо принадлежало Харнеллу Кэмпбеллу.
Внутренняя сторона крышки была исписана бисерным почерком Энсона Бишопа:
«Сэм!
Вот тебе небольшой подарочек от меня… Жаль, ты не слышал, как он вопил. Может, услуга за услугу?
Так сказать, „зуб за зуб“ между друзьями.
Помоги мне найти мою мать.
По-моему, нам с ней пора поговорить.
Б.»
