– Нет сил… – прошептал дядя Джо. – Нет смысла… Оставь меня и уходи, Марти. Уходи и никогда не возвращайся… Ты убил меня своими словами… Ты считаешь, что я виновен в смерти твоего отца… Какая ты подлая сволочь, Марти!
Он вырвался, доковылял до постели и со стоном опустился на подушку. Я помог ему укрыться одеялом.
– Ты правда считаешь, что это я вышвырнул машину твоих родителей на встречку через отбойник?
– Нет, дядя Джо. Но если бы ты их так не изматывал, аварии бы не было. Ты заставлял их работать с утра до ночи, я не видел их все детство… Они боялись тебя, дядя Джо, боялись тебе возразить.
– Они были управляющими, Марти! Главными управляющими! Они ездили с инспекцией по фабрикам и решали вопросы… Как я… Как мы с Анри…
Он тяжело вздохнул и снова уставился в потолок.
– Я устал от вас всех, – сказал он одними губами и судорожно схватился рукой за грудь. – Вы прокляты. Я проклят. Мы все прокляты. Уходи, Марти, у меня нет на тебя сил, мне тошно тебя видеть.
– Я приду через неделю, дядя Джо, – кротко сказал я.
– Не приходи никогда. Мне от тебя все хуже и хуже.
Я поплелся к двери, но напоследок обернулся.
– Может, вызвать врача? – спросил я с надеждой.
Дядя Джо не ответил – он обессиленно лежал лицом вверх и смотрел в потолок, его щеки снова опустились серыми складками к ушам. По ним текли слезы.
* * *Три долгих дня я не мог решиться. Но потом понял, что скоро наступит этот рубеж – конец второй недели. И тогда я все для себя решил и позвонил консультанту. На этот раз случайный аватар оказался покемоном. Интересно, в каком облике видел меня он?
– Я много думал, – сказал я. – Мы все отменяем. Я не могу больше! Я не такой.
Покемон задумчиво посмотрел на меня, вставил в рот палец и выпустил клуб дыма.
– Что случилось? – пропищал он мультяшным голоском. – Дядя дал денег?
– Нет! Мы просто должны отменить препарат, – повторил я твердо. – Это не обсуждается!
Покемон склонил голову набок.
– Препарата давно нет, – пискнул он. – Он распался, рассыпался на молекулы, впитался в жировые складки брюшины, сцепился с другими молекулами, выжег в мозгу синапсы в нужных тканях… Работа завершена, процессы запущены, ситуация необратима.
– Нет! – закричал я. – Так нельзя! Дядя невероятно страдает!
Покемон скривился.
– Это он вам так сказал? Ему просто кажется. Вокруг нас каждый день ходят депрессивные люди и постоянно рассказывают, как они несчастны. Они самые несчастные люди в мире – у них несчастная любовь, несложившаяся жизнь и вообще все плохо. А вы на них смотрите и думаете: как же ты достал, мне бы твои проблемы! Просто забудь этого козла, страдающая дура, и найди себе другого… Малыш на Пиккадилли рыдает, мама не купила мороженое – он чувствует себя самым несчастным в мире. Вы броситесь его утешать, покупать мороженое? Нет, вы пройдете мимо и даже подмигнете его маме. Потому что нас мало волнует, что люди чувствуют внутри. Нас волнует, как у них дела в реальности. А в реальности дела плохи у вас. Это вы должны серьезных денег серьезным людям, это вас грозятся убить. А у дяди вашего, наоборот, все хорошо. Он богат, удивительно крепок для своего возраста, и ему совершенно никто не угрожает, кроме него самого.
– Но…
– Подождите, я не закончил. Вашему дяде осталось безучастно страдать совсем недолго, вот-вот включится вторая фаза – к нему вернется немного психической энергии, наложится на депрессию, и он примет единственно верное решение. Сам, без чьей-либо подсказки. На что он вам жаловался? На бессмысленность жизни? Все бесит? Одиночество?
– Да.
– Но это же чушь! – Покемон снова затянулся дымом. – Смысла в его жизни не меньше, чем у меня или у вас. Бесит – понятие вымышленное, нет бесов, которые бесят. И он не одинок – у него есть как минимум вы…
Я набрал воздуха и выпалил:
– Харви, это все красивые слова, я тоже немного учился в колледже и тоже слушал курс философии: можно и так повернуть, и наоборот, и всегда звучит красиво. Но я звоню вам потому, что принял решение это остановить.
– Во-первых, я не Харви, а Пикачу, – напомнил покемон. – Во-вторых, остановить это невозможно.
– Выписывайте противодействие! Антидепрессанты!
– Такой схемы не существует, – ответил покемон. – Это не так работает, как вы думаете. Нельзя на всей скорости выжать тормоз, когда нажат до упора газ, и надеяться, что машина плавно остановится. Она не остановится, она уже обречена. Она сорвет и газ, и тормоз и полетит кувырком, да еще покалечит всех окружающих – и вас в первую очередь. Я понятно объясняю?
Я стиснул зубы.
– Харви, а кто говорил, что любит интересные задачи и верит, что антидепрессанты способны решить любую проблему? Это проблема, которую вам надо срочно решить!
– А иначе – что? – с вызовом спросил Пикачу.
– Мне терять нечего, – напомнил я. – Меня скоро убьют. А вот вы со своими препаратами рискуете познакомиться не только со Скотленд-Ярдом, но и с МИ-5!
– Это будет для меня дауншифтинг: ведь я работаю на МИ-6.
– Значит, вы там больше не работаете! Я подключу полицию и журналистов, если вы не спасете дядю, я вам устрою такую утечку…
– Вы меня решили напугать… – Покемон задумчиво выпустил изо рта кольцо дыма.
На миг приложение дало сбой в мимике: рот Пикачу уплыл вверх вместе с кольцом, глаз вдруг рухнул на место рта, и сложившееся чудовище оказалось таким омерзительным, что я похолодел. Но через миг картинка покрылась квадратами и щелчком вернулась в норму: передо мной снова был Пикачу.
– Я попробую объяснить, Марти, – назвал он меня по имени своим мультяшным голоском. – Вы, наверно, не в курсе, что такое МИ-6. Почитайте в Википедии. МИ-6 – это не мебельная фабрика, оттуда не увольняют. Особенно учитывая ту пикантную область моей профессии, в которую
