Китаец расплылся в улыбке и кивнул. Валеру это вдруг разозлило.
– Кто еще припрется? Американцы?
Китаец усмехнулся, как показалось Валере – презрительно.
– А-а, знаю. Корейцы и японцы?
– Русские, – сказал китаец.
– А я кто?!
Китаец изобразил каменное лицо. Типа, я наблюдаю, и хватит расспросов.
Ну как хочешь.
– Мужики, – позвал Валера. – А вы зачем меня ждете?
– Работа такая, – сказал чернявый. – Без обид.
– В смысле?
– В смысле – ты пришел, мы рады тебя видеть, а теперь до свидания.
– До свидания, – согласился Валера.
Двое не двинулись с места, он тоже. Тут сзади кто-то запыхтел. Валера оглянулся. Через край седьмого неба перевалилось и распласталось тело.
Это оказался парнишка едва за двадцать, запаленный, как скаковая лошадь, разве что не в пене. Пиджак, джинсы, кеды. Еще один московский хипстер. Медом им тут намазано, что ли?.. Валера потянул носом отсутствующий воздух – и сильно удивился. Все, что он здесь встретил раньше, было не особо удивительно, скорее, вполне ожидаемо, а вот это явление природы – из числа внезапных. Валера готов был побиться об заклад, что на краю седьмого неба Верхнего Мира валяется, тяжело дыша, «технический сотрудник» ФСБ РФ.
– Ты очень вовремя, – сказал Валера. – Нужна помощь.
– Я наблюдатель… – с трудом выдавил парнишка.
– И что?
– И все…
– Да вы задолбали! – рявкнул Валера.
Чернявый обидно захохотал. Белобрысый снова зевнул.
– Ладно, парни, – сказал Валера, поворачиваясь к ним. – Я тут по делу. Смотрите, какое дело.
И показал им ту самую картинку.
Она была так хороша, что защемило сердце. Плотины, взмывающие к небу, турбины в струях воды, потоки электричества по проводам – и грандиозные новые стройки. Расцветает на глазах прекрасная Якутия – блистательная, яркая, дерзкая, – и уверенно идет в рост вся Россия. Замыкается азиатское энергокольцо. Бегут товары по транспортным коридорам. Словно единый организм накрывает континент, и всюду, куда он дотягивается, жизнь начинает бить ключом. Жить становится лучше. И даже веселей. И специально для вас, господа циники, я сейчас покажу деньги, сколько повсюду денег, как они буквально сами растут, и надо только протянуть руку… Все начинается с Якутии, с нескольких гидроэлектростанций, дайте же нам построить их! Двадцать лет энергетики пытались решить проблему сами, уже не надеясь на помощь федеральных чиновников, которые никак не договорятся с Китаем о цене на электричество – и поэтому замораживают проект, жизненно важный для России. Но сейчас что-то сдвинулось, и надо только подтолкнуть. Это в интересах Родины, которая у нас с вами одна. Помогите. Назовите вашу цену, черт побери…
– Красиво, – сказал чернявый. – Но есть и другое мнение.
– Откуда знаешь?
– Потому что я здесь. Друг, без обид… Иди домой.
Валера оглянулся на фээсбэшника. Тот уже лежал на боку, подперев рукой щеку. Наблюдал.
– Видел? – спросил Валера.
– Угу.
– Поможешь?
– Не имею права.
– Да чтоб тебя…
– Отличный проект, – подал голос китаец. – И хороший для нас, хотя бы воздух почище будет.
– Сорок миллиардов киловатт-часов в год!
– Я гуманитарий, мне это ни о чем не говорит. Просто желаю удачи.
– А мог бы отправить обоих в нокаут, – сказал Валера. – Твое кунфу наверняка сильнее.
Китаец вежливо посмеялся. Чернявый тоже. Он глядел на китайца с одобрением и как бы понимающе. Белобрысый, казалось, вот-вот свалится и заснет.
– Короче, друг, – сказал чернявый. – Ты должен понимать. Ты на работе. И мы на работе. Просто такая работа. Очень прошу, без обид.
– Я сейчас не работаю, – сказал Валера. – Меня родная земля прислала сюда. Ради нее и ради всей России. Ну, ты же видел! Пропусти. Пожалуйста.
Чернявый медленно встал на ноги, рядом выпрямился белобрысый.
– Брифинг окончен, друг. Всего доброго. Счастливого пути.
– Переговоры зашли в тупик?
– Никаких переговоров, друг. Без обид. Ты пришел – и ты ушел.
– И кто вас об этом попросил?
Чернявый поморщился и не ответил.
– Ведь кто-то в Москве, а? – Валера принюхался. – И как бы не в самом правительстве? Ага?
Черта с два он чего унюхает, все забивает мерзостный запах наркоты и кислая вонь отравленных тел.
– Вы откуда такие взялись вообще? – заинтересовался Валера. Он правда хотел бы это знать. Чтобы гнездо их выжечь напалмом.
– Ты же сам понял, из Москвы, – сказал чернявый. – И хватит. Последнее тебе предупреждение.
И тут подал голос белобрысый.
– Я больше не могу, – процедил он сквозь зубы, глядя под ноги и болезненно кривя лицо. – Я сейчас его загрызу.
Перекидывается, с легким ужасом догадался Валера.
Спонтанно перекидывается. Не контролирует себя.
Страшно подумать, что он творит в жизни, если тут его так корежит.
А «загрызу» – это хорошо. Это ценнейшая информация.
– Знаете, кто вы? – спросил Валера ласково. – Я как бы из интеллигентов, мне такие слова даже думать неприлично, но вы, ребята, враги народа. И ваш заказчик, которого я обязательно найду, враг народа. Вы сейчас против России. Против ее будущего. Вы хотите, чтобы у нас все было через задницу. Одумайтесь, пока не поздно.
– Без обид, – сказал чернявый. – Но ты сам этого хотел.
– Ничего личного, мужик, – невнятно произнес белобрысый, медленно опускаясь на четвереньки.
Парнишка из ФСБ вскочил. Китаец плавно взмыл на пару метров вверх.
А эти двое в мгновение ока словно вывернулись наизнанку, мехом наружу, и теперь перед Валерой стояли два здоровенных, хотя и тощих волка, светло-серый и темно-серый.
Валера еще успел подумать: интересно, откуда они такие уроды взялись все-таки, – а потом натура взяла свое. Точнее, инстинкт самосохранения.
Шаманам-якутам это проще, чем другим, у них это в крови, потому что в Якутии все живое – крепкое и основательное. Они умеют перекидываться в зверей, сильно превосходящих человека по размерам и массе. Очень ненадолго, с огромной потерей сил, но, как говорится, если носорог подслеповат, это уже ваша проблема, – так что надолго и не надо.
