Этот голос я знала, он принадлежал лорду Эдинторну. Он был дипломатом и надеялся на место министра, то самое, которое занимала я. Так что неудивительно, что он меня недолюбливал.
— И как же быть? Может, несчастный случай в дороге? — предложил незнакомец, а у меня похолодело на сердце.
— Не ожидал я от вас такого коварства, мой друг. Убить женщину, мать, да как вы могли даже подумать о таком?! — возмутился лорд Эдинторн. Этими словами он меня несколько успокоил.
— Простите, но кто говорил об убийстве? Если леди сломает ногу, то ее под охраной отправят домой, прямо в надежные объятия супруга. Уверен, ему уже успели донести о знаках внимания, которыми король одаривает леди Рибианну.
— Нет, членовредительство — это грех, к тому же нога срастется и все вернется на круги своя. А вот если ею прельстится Князь Джанжуур или кто-нибудь из его многочисленных родственников, это было бы идеальным вариантом.
— Но леди никогда не свяжется со степняком, это же моветон…
— Степняки не спрашивают женщину о ее желаниях, перекидывают через седло и увозят в степь.
Мужчины удалились, пройдя в противоположную от меня сторону, а я пришла к выводу, что надо быть осторожнее. Кто знает, вдруг спустя некоторое время вариант «убить» станет для них единственным?
Поведать Августиану об этом разговоре мне все никак не удавалось. Мы за целую неделю перекинулись несколькими фразами и то в присутствии посторонних людей. Поняв, что помощи мне ждать неоткуда, решила самостоятельно озаботиться собственной сохранностью. В первую очередь надела взятый с собой защитный артефакт и перестала принимать приглашения Августиана проехаться верхом. Тем более он не звал меня лично, а передавал через какого-нибудь охранника приглашение присоединиться к компании. Зачастую рядом с королем находились лорд Эдинторн и граф Леман. Граф отличался веселым нравом и был неразборчив в связях, эдакий ловелас и балагур, которому многое прощалось. Я с удовольствием послушала бы и посмеялась над его шутками, но боялась взглядом или иным отношением показать лорду Эдинторну, что знаю о его намерениях. Радовало, что на совместных ужинах он сидел чуть в стороне, и мне не приходилось любоваться на его двуличную физиономию. Еще бы узнать, кто был его собеседником?
Когда мы пересекли границу со степью, нас встречал отряд, посланный Князем Джанжууром, призванный обеспечить нашу защиту и комфортное передвижение. Постоялых дворов степняки не строили, так что прошлую ночь мы с горничной провели в шатре. Я практически не спала, все казалось, что сквозь ткань ворвется убийца или похититель. Меня даже не могло успокоить то, что охраны с появлением степняков у нас прибавилось. Наоборот, от их пристального внимания хотелось скрыться. Все-таки уровень воспитания в наших странах разный, у нас считается неприличным «поедать» глазами женщину, а в степи это почти комплимент. Поэтому я старалась лишний раз не показываться местным воинам. Вот и сейчас, не успели доехать до лагеря, в котором должны были провести последнюю ночь перед Рамхасом, я тут же отправилась в свой шатер, оставив разбор вещей и обсуждение моего ужина на Розу. За неделю я успела оценить свою горничную: верная, строгая, неприхотливая. На нее можно было положиться, мне не приходилось ни о чем напоминать, и за вещами даже в этих походных условиях она следила исправно. Еще бы избавить ее от желания всем и вся командовать, и цены бы ей не было.
— Анна, неужели это все-таки вы?! — закружил меня черный вихрь.
— Князь Мансур, вы с ума сошли, что вы себе позволяете?! — воскликнула я, оправившись от первого потрясения и желания превратить неузнанного сразу нападающего в кусок льда.
— Простите, Анна, я вас напугал. — Саид поставил меня на землю, покрываясь румянцем от досады. — Я как узнал, что вы находитесь в составе дипломатической делегации, сразу выехал вам навстречу. Не понимаю, как Двэйн мог совершить такую глупость и отпустить вас в степь?
— Он любит меня и доверяет, — слукавила я, не желая рассказывать князю об охлаждении мужа ко мне.
— Я тоже в вас не сомневаюсь, но глупо отправлять любимую туда, где не сможешь защитить, — непреклонно возразил мужчина. — Но теперь здесь я, и вы можете спать спокойно. Я буду вашей тенью, Анна. И не вздумайте отказываться, вы моя гостья, жена моего друга, а для нас, степняков, это священно.
— Спасибо, Саид, — растроганно произнесла я, чувствуя себя последней гадиной. Солгала о Двэйне, радуюсь, что можно немного расслабиться и перестать ждать нападения каждую минуту. А как же чувства князя? Он же так и не выкинул меня из своего сердца, по глазам вижу, все тот же фанатичный блеск и тоска. Я понимаю, что не могу на них ответить, но не отталкиваю его помощь. Наоборот, захотелось рассказать ему все, пожаловаться, посмотреть, как он расправится с моими врагами.
— Я всегда к вашим услугам, Анна. — Саид поцеловал мне руку.
Его «всегда» резануло меня по сердцу, заставив прикусить губу и промолчать о своих бедах. Не надо его впутывать, проводит завтра до дворца, и я его отпущу. Во всяком случае, на женскую половину ему точно путь заказан. А я буду продолжать молиться, чтобы он встретил хорошую девушку, с которой будет счастлив.
* * *Впервые за поездку я чудесно выспалась. Проснулась на рассвете и поняла, что меня переполняет энергия. Я быстро оделась, умылась, воспользовавшись тазиком с водой, который Роза предусмотрительно приготовила для меня еще с вечера, и выскользнула из шатра. Я уже несколько лет практиковалась в магии, лед стал практически частью меня, еще хорошо получался снег. А в первый год супружества Двэйн настоял, чтобы его человек, тот самый, который мог отводить глаза людям, научил этому и меня. Не могу сказать, что обучение далось мне легко, и дело не в разных способностях, просто тот мужчина до всего доходил интуитивно, и ему тяжело было объяснять это мне. Но я справилась, теперь вполне могу несколько минут прикрывать себя и кого-нибудь еще, если буду держать за руку.
Понимаю, что в высшей степени безответственно сбегать от собственной охраны только для того, чтобы прокатиться с ветерком на Снежинке, но иногда даже самые рассудительные люди совершают необдуманные поступки на фоне эмоций. Я же просто устала быть чопорной и серьезной дамой,
