— Ты не задержал парня? — Андерс говорил монотонным голосом, словно задавал этот вопрос уже не впервые.
— Сожалею, сэр. Он мёртв.
— Мёртв. — Андерс как будто не был удивлён. Вдруг его серые глаза и голос одновременно стали жёсткими. — Ты убил его?
— Убил, сэр? — Скил удивлённо поднял брови. — Никак нет, сэр. Мне пришлось преследовать его аж до астероида № 78 в скоплении Ланисара, и там он упал со скалы. У меня оставалось времени, только чтобы забрать его удостоверение личности и улететь до того, как выползли ночные твари. Я очень сожалею…
Андерс пнул кресло назад к стене и выскочил из-за стола. У него побелело лицо.
— Сожалею! Ни о чём ты не сожалеешь, Скил! Уму непостижимо, чёрт возьми, как только у тебя хватает наглости снова и снова возвращаться сюда? Как ты можешь смотреть мне в лицо… Да что там! Как тебя совесть-то не мучит? Не понимаю, что творится в твоей тупой башке, вот за этой дурацкой ухмылкой! — Командор замолчал, чтобы перевести дыхание. — Что заставляет тебя убивать, Скил? Это уже который — одиннадцатый? Двенадцатый?
Скил вздохнул и преувеличенно сокрушённо развёл руками:
— Вы всегда были велеречивым занудой, сэр. Вот бумаги Миллера. И я его не убивал. Он сорвался со скалы. Это всё, сэр?
— Нет! Это не всё! — Андерс ещё ближе подошёл к Скилу, который, как башня, возвышался над ним, и свирепо выпучил глаза. — Скил, ты давно служишь в Патруле. К счастью, а правильнее сказать, к несчастью, твой предыдущий отличный послужной список и стаж позволяют тебе выкручиваться — до тех пор, пока мы не сможем что-нибудь доказать. Но в один прекрасный день ты оступишься, и мы сумеем найти доказательства. Я молю Бога, чтобы этот день поскорее наступил!
Теперь уже в глазах Скила, в которых до того момента прыгали весёлые искорки, вспыхнула злость, и он сказал совершенно другим голосом:
— Коль скоро вы подняли вопрос о моём стаже, то позвольте напомнить вам, что он позволяет мне занять ваше место здесь, если я этого захочу. Но я не хочу — пока. Что же касается ваших фантазий на мой счёт, то могу рассказать вам историю, сэр. Историю о том… — Он внезапно замолчал, потому что кровь снова прихлынула и застучала в висках.
— Ну давай, парень, продолжай! Ты собирался рассказать, почему убиваешь. — Андерс подождал. — Разве нет?
— Никак нет, сэр, — ответил Скил шёпотом, уже взяв себя в руки.
— Я ведь знаю, у тебя должна быть какая-то причина. Какая-то дьявольская причина!.. Но какой бы она ни была, это оскорбляет все принципы Федерального патруля! Хорошо, Скил, я скажу тебе кое-что об этом мальчишке Миллере, твоей последней жертве. Он был невиновен, ты слышишь? Невиновен! С него сняты все подозрения! Я получил эти сведения час назад!
— Вы получили сведения… здесь? Каким образом?
— Не важно как. Они совершенно достоверны!
На лице Скила не дрогнул ни один мускул, он лишь немного побледнел, и глаза на мгновение расширились. И снова его лицо стало бесстрастной маской.
— Вот видишь, Скил? — Андерс едва мог сдерживать клокотавшую внутри ярость. — Любой нормальный человек локти бы кусал от отчаяния, услышав то, что я сейчас сказал! Всякий порядочный человек с ума бы сошёл от мысли, какой омерзительный поступок он совершил! Но только не ты, Скил! Ты — нет, потому что ты перестал быть порядочным и нормальным! Ты отдался мании, а теперь это превратилось в садистское наслаждение… это… эти убийства… — Андерс поперхнулся и не мог продолжать.
— У вас всё, сэр?
— Да, чёрт побери, всё! Этого недостаточно? Вон отсюда! Чтобы духу твоего здесь не было, а не то я из твоей мерзкой рожи котлету сделаю!
Губы Скила сжались в поперечную черту на квадратном лице. Он повернулся на каблуках и твёрдым шагом вышел из комнаты.
Командор большим усилием воли подавил душившую его злость, пересёк комнату и подошёл к противоположной двери, которая была слегка приоткрыта. Он распахнул её.
Девушка, сидевшая в соседней комнате, подняла глаза, но казалось, она смотрит не на Андерса, а сквозь него. Её стройная фигурка в униформе как будто окаменела, а руками она так крепко вцепилась в подлокотники, что костяшки пальцев побелели. Глаза девушки, невероятно голубые, были затуманены ужасом. Она даже не откинула светлый локон, упавший на бледную щёку. — Вы слышали, мисс Миллер? — тихо спросил Андерс.
У неё перехватило дыхание, и несколько секунд она не могла ничего сказать. Когда же наконец заговорила, голос её был совершенно безжизненным.
— Да, слышала… вполне достаточно, командор. Благодарю.
— Я искренне сожалею, что вам пришлось обо всём узнать вот таким образом! Но мне хотелось показать вам человека, убившего вашего брата. В противном случае вы бы мне не поверили.
— Мне… всё ещё немного трудно поверить… и понять. — Она очень медленно поднялась с кресла и стояла перед ним. В её голосе зазвучало презрение. — Патруль никогда не убивает! Вот чему мы привыкли верить. Вот что стало поговоркой на трёх планетах. Патруль, благородный Патруль, стражи космических трасс! Что за насмешка! Командор, почему убит мой брат? Почему такому чудовищу, как Скил, позволяют…
— Пожалуйста, мисс Миллер. Я знаю, что вам, как и любому постороннему человеку, трудно понять, но вы постарайтесь. Скил был одним из лучших наших патрульных. Его репутация была чиста, как хрусталь, впрочем, по документам она такой и остаётся. У очень немногих стаж больше, чем у него, а в Патруле это главное, потому что…
— Вот что главное, да? Я привожу на Цереру с Марса документы, оправдывающие брата, и узнаю, что вы натравили на него этого Скила, и притом всё время знали…
Андерс вздохнул и беспомощно развёл руками:
— Я вижу, вы ещё не поняли. Но прошу вас, поверьте мне: если бы я знал, что ваш брат невиновен, я бы ни за что не позволил Скилу взять это задание. Ни за что, даже если бы мне пришлось пристрелить его и предстать за это перед трибуналом! Скил мог взять это дело, если хотел. Это его прерогатива — принимать задание или отказаться. Только
