2) следует признать, что отдача от финских разведывательных школ была крайне низкой. Отсутствие подготовленных специалистов-преподавателей в разведшколах повлияло не только на качество их деятельности, но и на само функционирование школ. Можно говорить, что по этим причинам были закрыты Суомуссалмская разведшкола, Петрозаводские разведшколы № 2 и 3, не давала должной отдачи Медвежьегорская разведшкола военной полиции. Агентура, которую готовили в разведывательных школах, не внушала доверия финскому военному командованию. В то же время разведывательные роты показывали результаты, которые устраивали военное руководство страны. Они были мобильны, профессионально подготовлены, пользовались доверием у военных, были способны вести разведку и совершать диверсии как в ближнем, так и в дальнем советском тылу.
Что касается снабжения продуктами и снаряжением, то отряды дальней разведки первоначально получали все необходимое от ближайших войсковых частей финской армии. Но после образования 4-го отдельного батальона за это уже централизованно отвечало командование батальона. Вместе с Главным штабом оно определяло набор продуктов для дальних разведчиков, который в ротах дополняли своими видами довольствия. Обычно группа или отряд дальней разведки брали с собой недельную норму продуктов[309].
Отряды дальней финской разведки доставлялись в советский тыл следующими способами: воздушным путем с заброской разведчиков на парашютах; воздушным путем на гидросамолетах с приводнением на озерах и реках и последующей высадкой десанта; водным путем — доставка до берега на катерах и лодках; пешим порядком — переход линии фронта пешком (зимой на лыжах).
Разведывательные подразделения 4-го отдельного разведбатальона финской военной разведки комплектовались из числа солдат финской армии, членов шюцкора, а также перебежчиков — бывших советских военнослужащих, добровольно перешедших в годы войны на сторону финнов. Все они проходили тщательную проверку на преданность Финляндии.
В начальный период войны между Финляндией и СССР основная территория деятельности разведотдела Марттина находилась в направлении Ругозера и Ухты, однако постепенно территория расширилась так, что стала простираться от северной части Сегозера до Кестеньги. Отдел вел разведку на направлении, по которому позднее вел наступление командующий 14-го дивизиона полковник Эркки Рааппана. Наступление началось 4 июля, и в течение пяти дней финские войска продвигались к линии Кимасозеро — Реболы — Лендеры. Ругозеро удалось оккупировать после тяжелых боев 11 сентября. Начиная с середины сентября 1941 г. линия фронта установилась в восточной части Ругозера. Продвижение 3-го финского корпуса завершилось в начале сентября 1941 г.: на юге рядом с Ухтой, на севере — в восточной части Кестеньги[310].
Важно отметить, что агентурная разведка отдела Марттина усилила свою разведывательную деятельность еще до начала войны. Первая разведгруппа отдела Марттина была направлена на советскую территорию (в пос. Реболы) 15 июня 1941 г., еще до вступления Финляндии в войну против СССР. Другая группа, отправленная днем позже, вела разведку и учет транспорта на дороге Реболы — Ругозеро. Территория деятельности 3-го и 4-го разведотрядов, руководимых младшим сержантом Антти Ворхо, неизвестна. В соответствии с соглашением между финской Ставкой главнокомандующего и командованием немецкой армии «Норвегия» отдел Марттина отправил 22 июня 1941 г. чрезвычайно большой (16 человек) диверсионный отряд на немецком самолете в Конъярви — восточную часть Выгозера. Главные задачи разведывательно-диверсионного отряда были следующие: перерезать Кировскую железную дорогу, выполнять разведывательные задания, подорвать шлюзы ББК им. Сталина.
По словам Паули Савинайнена, входившего в этот отряд, уничтожением шлюзов хотели вызвать наводнение, которое бы приостановило сообщение по каналу, так как строительство новых шлюзов требовало времени. В начале августа 1941 г. Марттина отправил в советский тыл первый разведотряд на финском самолете[311]. Начиная с августа 1941 г. перед разведотрядами Марттина ставилась задача препятствовать нормальному движению на Кировской железной дороге.
Севернее территории деятельности разведотрядов отдела Марттина была зона ответственности разведотдела Паатсало, базировавшегося в Рованиеми. В направлении Салла и далее на Кандалакшу вели наступление 36-й немецкий горный корпус и подчиненный ему 6-й финский дивизион. Разведгруппа отдела Паатсало, состоявшая из 10 человек, вела разведку на данном направлении. В первой половине июля 1941 г. эта группа была разделена на две разведгруппы, в каждой из которых было по пять человек. После отступления советских войск 11 июля 1941 г. из Салла разведгруппы пытались, в соответствии с приказом, продолжать отслеживать движение советских войск. При этом они проводили минирование дорог, по которым отступали советские войска. Так, разведотряд, отправленный 10 августа 1941 г. к старой границе, вел наблюдение за сообщением на железной дороге в Салла и до отправки в обратный путь заминировал три объекта на железной дороге. Разведотряд, отправленный во второй половине августа 1941 г., вел наблюдение за территорией в местечке Ристикент (расположено на р. Туломе в Мурманской области), где велись работы по укреплению линии обороны советских войск. Немецко-финское наступление было остановлено в середине августа 1941 г. у оборонительных линий рядом с р. Войтайоки. Разведотряд Паатсало, отправленный 22 августа 1941 г., выяснил, что железная дорога, которая вела от станции в Ниска (северная часть Кандалакши) к приисковому участку Ковдора, не эксплуатировалась, а шахта не работала[312].
Наступление финских войск на Карельском фронте было остановлено в декабре 1941 г., и война между Финляндией и СССР приняла позиционный характер, продолжавшийся до июня 1944 г., когда наступление Красной Армии началось по всему фронту. Позиционная война поставила новые задачи перед финской дальней разведкой. В 1942–1944 гг. все роты 4-го разведбатальона направляли в тыл Красной Армии разведывательно-диверсионные группы и отряды (от восьми до 100 человек), перед которыми ставились определенные задачи: сбор информации путем визуального наблюдения за шоссейными и железными дорогами, фотосъемка военных объектов, получение сведений о фортификационных сооружениях, фиксация передвижения частей Красной Армии и войск НКВД; захват пленных, проведение диверсионных и террористических актов. Особый интерес для финской разведки представляла Кировская железная дорога. Радисты разведывательных групп поддерживали связь со штабом с помощью портативных радиостанций.
Э. Эльфвенгрен, М. Косонен и Э. Лайдинен в монографии «В тылу противника. Финская разведка в Восточной Карелии в 1939–1944 гг.» пишут: «Радисты отрядов дальней разведки были специалистами высокого класса в своей области, обладали хорошей физической формой и психикой. Радист сразу же отправлял полученные сведения домой и получал оттуда директивы. Радист также отправлял в эфир заявки на продовольствие и разные необходимые предметы, а также заказывал самолет для вывоза раненых и больных разведчиков или всего отряда. Радисты, хорошо справлявшиеся со своей работой, имели большой спрос среди отрядов дальней разведки. Например, с апреля 1942 г. в отделе Паатсало успешно работал радист
