Кокль нахмурился.
— Вы не понимаете, что делаете, мистер Кокль. Полагаю, вы сошли с ума. Но вы не испугаете меня этим оружием. Вы не сможете причинить мне вреда. Дух дома не позволит вам.
— Я бы не стал на это надеяться, мэм.
Она сделала маленький шаг назад. Кокль, казалось, на секунду задумался. Потом он ринулся к ней. Он невероятно быстро пробежал по коридору и зажал ее рот грубой рукой, так что она еле успела вскрикнуть.
— Ты должен был убить ее, Кридмур. Она подняла тревогу. Теперь прольется кровь.
— Если честно, я и сам удивлен. Что на меня нашло?
— Тогда убей сейчас.
— Нет, не стоит. Она может нам пригодиться.
Он перевязал ей рот хирургическим жгутом и потащил за руку. Когда она стала вырываться и попыталась кричать, он вынул из кармана маленький пузырек хлороформа и потряс им перед ее глазами. Вырываться она перестала.
Кридмур вел Лив и Генерала по коридору, как пастух ведет непослушное стадо, то подталкивая их в спины, то волоча за руки.
Из примыкающего коридора вышел сгорбленный мистер Басроу, преградил Кридмуру дорогу и взглянул на него печальными глазами. Басроу, казалось, не был ни удивлен, ни испуган. Кридмур жестом приказал ему уйти с дороги, и он покорно отошел в сторону.
Кридмур остановился:
— Если я пристрелю тебя, Басроу, что со мной случится? А со всем остальным в твоей голове? Где мы будем жить, если я лишу нас пристанища?
Басроу пожал плечами:
— Уничтожить мир? Заманчивое предложение...
— Хочешь убить его — убей сейчас, Кридмур. У нас есть дела.
— Ступай, Басроу. Береги себя, ради всех нас Пойдемте, доктор.
Басроу зашагал прочь, а Кридмур потащил Лив и Генерала вниз по лестнице и по коридору к конюшням.
Чу! Послышались быстрые шаги, а затем на другом конце коридора показалась дюжина людей. Кто-то из них бежал, а кто-то хромал.
Во главе толпы был Ренато. Он был неглуп и быстро понял, что к чему. Кридмур вспомнил, что Ренато — старый солдат, которой и сам в свое время не раз тащил женщину за руку прочь от дома.
— Кокль, ты сбрендил? Отпусти ее! И старика отпусти.
— А что будет, если я ослушаюсь, Ренато? Я вооружен, а ты безоружен. Тебе меня не остановить.
О, как Ренато расстроился! Или Кридмуру только так показалось? Из-за шрамов на лице и красного платка, скрывавшего изуродованный рот, ни в чем нельзя быть уверенным. Но Кридмур хорошо знал, как выглядят расстроенные люди.
Ренато сложил руки на груди и встал посреди коридора. Его спутники встали рядом с ним. Те, у кого было две руки, последовали его примеру и тоже сложили их на груди. Они стояли спокойно, перегородив коридор.
Ренато вздохнул:
— Ты рехнулся, Кокль. Но ты не дурак. Ты знаешь правила. Ты знаешь, что случится, если ты выстрелишь. И не станешь стрелять. Сложи оружие. Давай поговорим.
— Убей его.
— Это обязательно?
— Конечно. Он опасен.
Раздался выстрел, и большая часть головы Ренато отлетела к стене, заляпав ее кровью.
— Это сделал я — или ты сам?
— Не важно, Кридмур.
Спутники Ренато упали на пол, обхватив головы руками в ожидании: когда же ударит Дух?
Но ничего не произошло.
А ничего не произошло благодаря тому, что Малыш сделал чуть более часа назад.
Кридмур вручил ему ключи от пещер Дома Скорби:
— Из кабинета самого попечителя! Тебе выпала большая честь. А теперь ступай. Сделай то, о чем мы договаривались. Живее.
— А ты?
— Раскурочу их ружья. Дам лошадям транквилизаторы. И так далее. И так далее. Это работа для двоих. Быстрей, быстрей! Не вечно же они будут хоронить бедняжку Дэйзи. Всеми любимый овощ умирает не каждый день. Беги! Если так можно сказать, конечно. Ступай...
Чертыхаясь и тяжело дыша, Малыш заковылял от палаты к палате, упрашивая обитателей выйти. Ключи придавали ему авторитета. Да и пациентов не пришлось долго убеждать. Они всегда рады увидеть Духа.
Некоторых депрессивных и кататоников пришлось силой вытаскивать из палат и чуть не пинками отправлять вниз по коридору, но Малыш действовал решительно — ему во что бы то ни стало хотелось показать Кридмуру, на что он способен.
Ему удалось собрать тридцать — сорок человек. Кридмур сказал, что этого более чем достаточно.
Малыш провел их по коридорам, спустился с ними в подвал, а затем в пещеры. Колясочников пришлось поднять и нести на плечах другим пациентам.
Когда они приблизились к пещере Духа, самые нетерпеливые побежали или, прихрамывая, поковыляли вперед.
Малыш ненавидел их — эти искалеченные тела, эти ненасытные нужды, эти трусость и уродство.
Они толпой прошли мимо него и вошли в пещеру Духа. В почтительном молчании расселись вокруг озерца. Их души купались в мягком красном свечении и тихом плеске воды.
Прикосновение Духа Малыш ощутил, как приятное ощущение в животе, спокойствие ума, приятный зуд шрамов и культи; он противился этому — не желал, чтобы неведомая тварь питалась им, зализывала его раны, отнимала у него злобу. Он стиснул зубы так крепко, что швы на лице разошлись и закровоточили. Он стоял у входа в пещеру, опираясь на палку, хмурился, готовясь загнать пациентов обратно силой, если те вдруг вознамерятся уйти. Но они не уходили, а по-прежнему сидели у пруда. Глаза большинства были закрыты. Всех озаряло сияние.
— Ступайте в воду, — предложил он.
Пациенты выглядели взволнованными.
— Ступайте в воду. Окунитесь! Почему бы и нет? Вам никто не помешает...
Они окунулись. Сначала двое, потом еще один, и еще, и вот уже целая орава ринулась в озеро. Смеясь и охая, они плескались в воде.
Через какое-то время Малышу стало казаться, что свет тускнеет, истончается, засыпает. Нескончаемая капель сперва утратила ритмичность, а затем прекратилась совсем.
Стало темно. Дух насытился. Он уснул. Малыш обернулся и заковылял обратно как можно быстрее.
— Убей остальных.
— Нет.
Кридмур шагал прямо по телам людей Ренато и мимо них. Одной рукой тянул за собой Генерала, а другой толкал идущую впереди него Лив.
— Не заставляй нас так поступать, Кридмур.
Конюшни были недалеко, нужно было только дважды свернуть налево.
— Верхом ездить умеете?
Лив мотнула головой, а затем, с ужаом взглянув в холодные глаза Кридмура, казалось, передумала и кивнула Да Кридмур не знал, как это понимать, и в любом случае, в Доме осталась только одна лошадь, не накачанная транквилизаторами. Другие дрожали, стоя в полусне, поэтому пришлось оседлать одну огромную лошадь на троих. Кридмур приютился посередке, крепко сжав коленями тощее, костлявое тело сидевшего впереди Генерала; Лив села сзади, крепко вцепившись в Кридмура Так нелепо рассевшись — усидеть так долго было невозможно, — они выехали в сад, распугав тех, кто собрался на похороны. При виде маленького отряда Кридмура персонал госпиталя бросился в укрытие. Один или
