Они не были крестьянками, хотя одевались порой куда хуже. Мортон и его жена Салли хвалились уровнем образования, которое получают дети Нового Замысла. И правда, учебный план впечатлял. Утром — основы математики и классическая литература, вечером — строгое воспитание личных добродетелей. Учительница Салли бойко перечислила все добродетели, а капитан Мортон вставил комментарий насчет воинского мужества. Оба прониклись, когда Лив сказала, что уже знает о добродетелях — читала о них в написанной генералом «Истории Запада для детей». Салли захлопала в ладоши.
Одну стеснительную черноволосую девочку Лив остановила и предложила ей свою помощь. Девочка молча согласилась. Они носили ведра туда-сюда меж лоханей. Квазиолени лакали воду длинными и блестящими черными языками.
— Мы работаем на фермах, мэм, — ответила ей черноволосая девочка. — А мальчики идут в солдаты.
— Они так забавны в своих мундирах, правда? — улыбнулась Лив, надеясь рассмешить девочку и подружиться с ней, но та нахмурилась. Казалось, слова Лив ее ошарашили.
— Нет, мэм! Они очень храбры.
— Ну, конечно. Конечно. Я не хотела никого обидеть, — сказала Айв.
Вскоре девочка молча ушла.
Ближе к полудню прозвенел школьный звонок. Мимо Лив понеслась малышня, пугая кур и останавливаясь у колодца, чтобы попить, набрав воду в ладони. Как девочки, так и мальчики носили шкуры, точно маленькие дикари.
Некоторые особенно смелые задавали ей вопросы. Как выглядит внешний мир? Видела ли она бизонов? На что похоже море? На что похож снег? Правда ли, что в больших городах стоит ужасная вонь, как говорят старики? Она отвечала серьезным голосом, каким всегда общалась с детьми: попытка завязать шутливую беседу закончилась неудачей, и она решила больше не изменять своей обычной манере.
Поняв, что Лив безобидна, все больше детей засыпали ее вопросами. Была ли она в театре? На что похожи лошади?
Видела ли она когда-нибудь Локомотив?
Участвовала ли в сражении?
Встречала ли Чудище из дубовой чащи?
— Ну, хватит! Ступайте! Принимайтесь за учебу! Оставьте ее в покое! — Суровый голос Брэдли напугал детей так же, как они всполошили кур.
Ребятня разбежалась, и Лив присела на край деревянного корыта. Брэдли сурово смотрел на нее.
Полевой доктор стоял, опираясь на тяжелую деревянную палку. Его левая нога окостенела — мышцы и сухожилия повредились в каком-то давнем бою. Он тяжело дышал сквозь длинные усы. Его грязные волосы совсем растрепались. Он был низкорослым, толстым и носил тот же черный сюртук, в котором сидел за столом. Несколько медных пуговиц еще сохранилось на своих местах, но сам сюртук истрепался покрылся пятнами и был залатан где тканью, где мехом, отчего его владелец казался похожим на оборотня. Он пристально смотрел на нее — Лив уже догадалась, так он смотрел не на нее одну, а на всех вокруг — и напоминал сторожевого пса, злобного, полного сил и зверевшего от безделья.
Радом с ним стояли двое молодых мужчин. По их выправке, ножам и лукам в них можно было узнать солдат Нового Замысла. Сердито рыкнув, Брэдли прогнал их выразительным жестом, и они тут же исчезли.
Лив натянуто улыбнулась. Она понимала: чтобы получить доступ к Генералу, нужно завоевать расположение Брэдли.
— Так вы врач или командир, доктор Брэдли?
— Черт возьми, женщина! Конечно же и командир, и врач.
— Ваш тон коробит меня, доктор.
— Тогда не задавайте глупых вопросов. Идемте со мной. Так и быть, приношу свои извинения. Идемте. Поговорим о том, чем вы можете нам пригодиться.
Он затопал прочь, и Лив поспешила за ним.
Шагал Брэдли быстро — его костыль мотало вверх-вниз, словно поршень миниатюрного Локомотива.
— Так где, говорите, вы его нашли? В какой-то больнице?
— В Доме Скорби. Это что-то вроде госпиталя, — сказала Лив.
— Для сумасшедших?
— Для всех. Дом находится под защитой Духа, обладающего целительной силой. Двери госпиталя открыты для всех нуждающихся.
— Какой позор, что Генерал оказался среди безумцев! Он не был ни трусом, ни дезертиром. Это все бомбы! Если б не чертовы бомбы, он и сейчас держал бы клинок в руках...
— Вы правы, — согласилась Лив. — Но ему не повезло.
— Кто привел его туда?
— Не знаю.
— А что от него нужно вашему другу, холую Стволов?
— Он не мой друг, мистер Брэдли. Он думает, что Генерал знает что-то важное. Что его знание — это оружие.
Брэдли остановился как вкопанный. Задумавшись, уставился в точку перед собой. Его напряженный лоб — там, где кожа не пострадала от ожога, — вспотел от ходьбы, что давалась не без усилий. Наконец он вытер лоб рукавом, мотнул подбородком, хмыкнул. И, указав своей тростью куда-то на юг, резко тронулся с места
— Что же такого мог узнать Генерал? Из-за чего он так нужен Стволам? — спросила Айв.
— Понятия не имею.
— Вы хорошо его знали? Вы знали, что холмови...
— У великих свои причуды. Не суйте нос, куда не следует, женщина.
— Приношу свои извинения. Но...
— Не знаю, и знать не хочу. В войне побеждает мужество. Мужество и добродетель — помимо денег и численности войск. Это реальные вещи. Если в старости Генерал от отчаяния вбил себе в голову какие-то глупости, это еще не повод, чтобы...
Брэдли снова остановился и пристально посмотрел на нее.
— Впрочем, ладно. Так чем же вы можете быть нам полезны? Травмы наши жители получают редко, хотя и такое случается. Охотники иногда ломают ноги. Здесь, как вы знаете, водятся опасные животные, но их жертвам обычно уже ничем не помочь. Умеете принимать роды? Куда чаще болеют олени. Вы сможете принять роды у оленихи? Старики умирают здесь, как и везде. Но только наши старики помнят славное прошлое, помнят, зачем мы построили этот город. Многие из нас искалечены на всю жизнь. Во внешнем мире еще не обнаружили лекарство от рака?
— Я не сильна в этом, доктор Брэдли. Я изучаю проблемы сознания.
— Как те шарлатаны из больших городов? Те, что обдирают как липку молодых лоботрясов и богатеньких домохозяек, выслушивая их болтовню о пустых жизнях, несчастливых семьях и прочем вздоре? О нет, здесь не сходят с ума. Мы не можем позволить себе такой роскоши. У нас есть Цель. И мы работаем ради Цели. Чем же вы можете нам пригодиться?
— Я уже пригодилась вам. На вашем месте я бы этого не забывала. Чтоб добраться до вас, я уехала из комфортного и безопасного Кенигсвальда, проделала путь в тысячу миль сквозь пустынные и приграничные земли, оказалась в эпицентре Великой Войны, доктор Брэдли. И я не позволю недооценивать себя. Я прибыла сюда, чтобы изучить, как ужасные орудия Линии травмируют людям сознание, и исцелить
