Она поднялась и, бросив особенно долгий взгляд на Турлоха, вошла в свою спальню и закрыла дверь. Этельстан потянулся и зевнул.
– Что ж, Турлох, – лениво протянул он, – судьба человеческая так же ненадежна, как море. Прошлой ночью я был рубакой из шайки грабителей, а ты – пленником. На восходе мы оба обратились в изгоев, готовых вцепиться друг другу в глотки. Теперь мы – братья по оружию и приближенные королевы. А тебе, кажется, суждено стать королем.
– Отчего вдруг?
– Ты что, не заметил, как эта оркнейская красотка посматривает на тебя? Кажется мне, во взглядах, которые она бросает на твою смуглую физиономию и эти черные локоны, есть что-то помимо дружелюбия. Говорю тебе…
– Довольно, – резкость в голосе Турлоха выдавала боль старой раны. – Властная женщина – что оскаливший клыки волк. Из-за женской мстительности мне пришлось… – он остановился.
– Ну-ну, – умиротворяюще откликнулся Этельстан. – Добрых женщин больше, чем худых. Мне известно, что из-за женских интриг ты стал изгнанником. Мы должны неплохо подружиться. Я тоже изгнанник. Стоит мне показаться в Уэссексе, как очень скоро я буду обозревать родные земли с какого-нибудь прочного дубового сука.
– Что заставило тебя ступить на путь викинга? Саксы так основательно подзабыли морской промысел, что королю Альфреду, когда он вступил в войну с датчанами, пришлось нанимать фризов, чтобы те построили ему корабли и управляли ими[32].
Этельстан пожал широкими плечами и принялся затачивать кинжал.
– После того… как Англия вновь… была для меня… закрыта… я вернулся… к викингам…
Слова Этельстана затихли, руки безвольно повисли, точило и кинжал соскользнули на пол. Его голова поникла на широкую грудь, глаза закрылись.
– Слишком много вина, – пробормотал Турлох. – Но пусть спит. Я буду на страже.
Едва успев произнести эти слова, гэл почувствовал странную вялость и откинулся на широкую спинку кресла. Его веки отяжелели, а разумом помимо воли овладел сон. И во сне ему явилось необычное кошмарное видение. Одна из тяжелых завес на стене напротив двери яростно заколыхалась, из-за нее выползла жуткая тень и прокралась, пуская слюни, через комнату. Турлох без интереса наблюдал за ней, осознавая, что видит сон, и одновременно дивясь его странности. Формой создание походило на изуродованного и искореженного мужчину, но его лицо было звериным. Тем не менее, в его внешности было и нечто человеческое. Существо не было ни обезьяной, ни человеком, но неестественным сочетанием того и другого. Обнажив желтые клыки, оно двинулось в сторону Турлоха, вперив в него горевшие дьявольским огнем красноватые глазки под покатым лбом.
Лишь когда безобразное явление оказалось возле гэла и на его горло легли искривленные пальцы, на Турлоха снизошло внезапное пугающее понимание, что происходящее было не сном, но зловещей реальностью. Отчаянным усилием он разорвал державшие его невидимые оковы и выпростался из кресла. Тянувшиеся к нему пальцы промахнулись мимо горла, но, несмотря на всю свою быстроту, воин не мог совершенно избежать захвата громадных волосатых рук, и в следующее мгновение покатился по полу, сцепившись с чудовищем, жилистое тело которого казалось сделанным из гибкой стали.
Их поединок проходил в полном молчании, не считая сипения тяжелого дыхания. Левой рукой Турлох упирался в обезьяний подбородок, отстраняя отвратительные клыки от своей глотки, вокруг которой сомкнулись пальцы чудовища. Этельстан все еще спал, склонив голову. Турлох пытался окликнуть его, но цепкие руки противника задавили его голос и уже готовы были выдавить саму жизнь из его тела. Комната плыла в кровавой дымке перед выпученными глазами гэла. Правая рука, сжатая в кулак, железной кувалдой отчаянно молотила по склоненному к нему ужасному лицу. Под этими ударами крошились звериные зубы, но красные глазки смотрели по-прежнему злорадно, а увенчанные когтями пальцы смыкались все сильнее, пока звон в ушах Турлоха не превратился в набат, предвещавший отход его души.
Уже соскальзывая в полубессознательное состояние, воин коснулся безвольно упавшей рукой предмета, в котором его почти парализованное сознание опознало оброненный Этельстаном кинжал. Слепым предсмертным движением Турлох ударил – и почувствовал, как внезапно ослабел захват на его горле. Ощущая, как к нему возвращается жизнь, он приподнялся и опрокинул своего противника, подминая его под себя. Сквозь рассеявшийся красный туман Турлох Даб разглядел извивавшееся под ним и теперь залитое кровью обезьяноподобное создание и продолжил наносить удары кинжалом до тех пор, пока этот безмолвный кошмар не замер, выпучив на него неподвижные мертвые глаза.
Тяжело дыша и чувствуя головокружение и дрожь в каждом члене своего тела, гэл с трудом поднялся на ноги. Дурнота проходила по мере того, как он громадными глотками втягивал в себя воздух. Из раны на его шее обильно текла кровь. С изумлением Турлох обнаружил, что сакс по-прежнему спит. И тут же вновь почувствовал накатывающую неестественную усталость и вялость, которые прежде лишили его сил. Подобрав топор, гэл с трудом стряхнул с себя наваждение и двинулся к занавеси, из-за которой выбрался напавший на него получеловек. Исходившее от нее коварное воздействие ударило его с силой наступающего прибоя, и, чувствуя, как тяжелеют его конечности, Турлох с усилием пересек комнату. Оказавшись перед самой занавесью, он почувствовал волну ужасающей злобы, боровшейся с его собственной волей, угрожавшей самой его душе, пытавшейся поработить его разум и тело. Дважды он поднимал руку, и дважды она безвольно повисала вдоль тела. На третий раз с громадным усилием Турлох сумел сорвать занавесь со стены. В одно мгновение он разглядел нелепую фигуру полуголого человека в накидке из перьев попугая и колышущемся плюмаже на голове. И тут же, ощутив всю силу гипнотического взгляда, закрыл глаза и ударил вслепую. Он почувствовал, как его топор вонзился глубоко в плоть, и, открыв глаза, взглянул на безмолвную фигуру с раскроенным черепом, распростертую у его ног во все расширявшейся алой луже.
И только теперь Этельстан с дико выпученными глазами внезапно вскочил на ноги, схватившись за меч.
– Что?.. – воскликнул он, запинаясь и озираясь кругом. – Турлох, что, во имя Тора, тут случилось? Кровь Тора! Там один из жрецов, но это что за дохлая тварь?
