— Ты думаешь, что один из этих кораблей заблудился и попал в Mare Nostrum[9]? — Бонус вдруг ощутил, как его злость растворяется по мере общения с Гисульфом. Судя по всему, этот капитан еще может ему пригодиться.
— Этого я не знаю, господин. О нападениях на наши побережья я ничего не слышал. Но я также никогда не видел такого корабля, как этот. С такой мелкой осадкой он может выплывать на любой берег практически до линии прибоя.
Бонус кивнул.
— А ты обратил внимание, как они отчаливали?
Гисульф наклонился к Бонусу и прошептал ему заговорщицким голосом:
— Им даже не пришлось разворачивать корабль. Его корма — полная копия носа. Достаточно гребцам развернуться на своих скамьях, и они тут же могут плыть в противоположном направлении.
В задумчивости Бонус приложил ладонь к подбородку.
— Ты, конечно, попытался догнать этот «Висундур»?
— Как я уже сказал, прежде чем мы сели в лодки, а потом пересели в дромоны, корабль уже исчез в открытом море.
Бонус окинул взглядом горизонт — судна нигде не было видно. Унижение, испытанное трибуном, было для него болезненнее некуда, но он также чувствовал, что находится на правильном пути к цели.
— Да, действительно, корабль словно испарился, — проговорил он. — Но мне кажется, я знаю, где он теперь появится. Капитан Гисульф, — скомандовал Бонус, — возьми-ка курс на Равенну. И пообещай гребцам по куску серебра, если мы будем там завтра к обеду.
Только после этого трибун начал спокойно сбрасывать с себя мокрую одежду.
Глава 3
Равенна, порт
Альрик подал знак, и второй ледяной блок с грохотом упал на пол склада. Бьор и Ингвар, тяжело дыша, сняли с плеч мокрые ремни и вытащили их из-под блока. Кожа звонко загудела.
Деревянные балки склада потрескивали от холода. Перед ледяными блоками стоял равеннец-складской в шубе из блестящего серого бобрового меха. Правда, шуба была местами побита молью и пахла таверной, а красные глаза мужчины выражали некоторую степень алкогольного отупения.
— Сейчас намного меньше льда, чем в прошлый раз, — покачал он головой.
— А если ты еще поторгуешься со мной, Лойденгизель, то ото льда вообще ничего не останется, — заметил Альрик.
Каждый раз одно и то же! Эти равеннцы воображали о себе, будто они хорошие коммерсанты, при этом переговоры с ними всегда сводились лишь к ругани и скряжничеству.
— Где вас носило так долго? Вон, люди ждут этой поставки с восхода солнца. — Лойденгизель показал большим пальцем себе за спину. Там перед двумя чанами стояли четверо бородатых мужиков в кожаных фартуках на животах. У деревянных ванн лежали наполненные полотняные мешки, из одного вытекала коричневая масса.
— Это та самая сладкая штука, о которой все говорят? — спросил Ингвар и, не обращая внимания на возражения Лойденгизеля, подошел к мешкам, взял в руки немного этой массы и положил ее себе в рот.
— Нас задержали, — возразил Альрик. — Но мои люди гребли так, словно за нами гнались великаны. Мы прибыли почти вовремя.
Где-то позади него уже плевался и ругался Ингвар.
— «Почти вовремя» меня не устраивает. — Купец нащупал кожаный кошелек, вытащил его из складок своей шубы и взвесил на ладони. Послышался звон монет. — Лед предназначен для князей. Смешанный с сахаром, он вечером должен стать вершиной пиршества на празднике смены года. А теперь мы вряд ли справимся с переработкой к назначенному часу. Мне и так пришлось нанять дополнительно двух поваров, чтобы компенсировать ваше опоздание. Это придется учесть. — Он потянул за маленькую тесемку, открывая кошелек, и высыпал монеты на ладонь с такой осторожностью, словно это были сырые яйца. Вернув три монеты назад в кошелек, он отдал Альрику пять и словно в насмешку добавил:
— Вот вам!
Как хотелось Альрику ударить по этой руке и набить льдом рот этого пугала! Но ему нужно было заплатить своей команде, да и торговля с Равенной была прибыльным делом. Так что в этой ситуации мог помочь только язык торговцев.
— Этого недостаточно, — запротестовал Альрик. — Если ты не будешь платить достойно, нам придется поискать других покупателей.
— Тогда и я воспользуюсь услугами кого-нибудь другого, кто будет доставлять лед в Равенну, — возразил Лойденгизель.
— Чушь! — процедил сквозь зубы Альрик. — Никто не сможет плыть по этому теплому морю так быстро, чтобы довезти лед с вулкана до рта дворян из Равенны. Никто, кроме «Висундура» и его команды.
— Эй! Тебе лучше послушаться нашего отца, — вмешался в разговор Бьор и сделал шаг в сторону купца. Тот испуганно отпрянул назад.
Альрик остановил Бьора рукой, ощутив ладонью, что его грудь была все еще холодной ото льда.
— Правильно, Бьор. Но, может быть, у нашего друга припасен еще какой-нибудь подарок для нас?
Лойденгизель смотрел на светловолосого великана выпученными от ужаса глазами, под его седой бородой судорожно дергалось адамово яблоко, но он все равно заверещал свое:
— Угрожайте, не угрожайте — больше пяти я вам не заплачу!
— Что ж, ладно, — решил не пугать до смерти своего покупателя Альрик. — Клянусь Варой, хранительницей уговоров, сделка осуществлена! По крайней мере, на этот раз. Но за это ты окажешь нам одно одолжение. В конце концов, мы ведь торговые компаньоны, верно?
— Для одолжений у меня нет времени. — Лойденгизель все еще старался скрыть последствия ночной алкогольной гулянки. — Вы же видите, лед тает.
Он нетерпеливо кивнул поварам. Те подошли и забрали глыбу льда. Путь ледяных блоков, начавшийся на склонах пробуждающегося вулкана, закончился в деревянных чанах.
— Тебе это будет стоить ровно столько времени, сколько требуется, чтобы щелкнуть языком, — сказал Альрик. — Мне нужно кое-что разузнать.
— Ну ладно, только ради успеха наших сделок, — согласился торговец. — Так о чем речь?
— Бонус из Маламокко, — произнес Альрик, — тебе знакомо это имя?
И, пока повара разбивали лед и перемешивали его со сладкой массой в чанах, купец из Равенны рассказал о странном городе, расположенном на побережье немного севернее, — о городе, который плавал на воде.
«Висундур» качался на волнах в порту Равенны, а над ним вьюжила снежная буря: дул холодный ветер со стороны Адриатики. Команда наполняла бочки свежей водой и загружала вяленую рыбу, некоторые накинули на плечи тяжелые шерстяные одеяла. Клетки с воронами
