Встретившись взглядом с закипающим от ярости противником, Саймон убедился, что имеет дело с опасным человеком. Баклоу поступил так, как было велено: взял пистолет, положил на пол и легонько толкнул в сторону Саймона. Не сводя с него глаз, Саймон ногой отпихнул оружие дальше, в сторону Тома.
– Поднимите, – приказал он. Дождавшись, когда Том это сделает, он передал ему и свой пистолет. – Держите негодяя под прицелом, Том. Не мне вам напоминать, на что он способен. – Взмахнув шпагой, которую по-прежнему держал в правой руке, сказал: – Наденьте рубашку. Хоть мисс Эфертон, должно быть, предпочитает ваш нынешний вид, другие леди будут шокированы, увидев вас в одних бриджах.
Пока Марк натягивал рубашку, Кристина быстро скатилась с кровати и, подрагивая, встала рядом со своим обидчиком. Она негодовала из-за того, как он с ней обошелся, и злилась на Саймона, решившего, что она получает от происходящего удовольствие. Волосы свободными волнами спадали на плечи. Она поспешно запахнула разорванный лиф в попытке скрыть обнаженную грудь.
Понимая, как, должно быть, выглядит со стороны, и видя по реакции, что Саймон поспешил с выводами, Кристина разозлилась. Как он посмел так плохо о ней подумать! Разгневанная и пристыженная, она перехватила его взгляд. Мгновение оба смотрели друг на друга, как два борца, оценивающие силы противника: один в дверях, высокий и надменный, другой похож на молодого бойцового петуха, дерзкого и самоуверенного.
Саймон скользнул по ней полным презрения взглядом и снова сосредоточился на стоящем рядом с ней мужчине.
– Вот вы, значит, какой, Баклоу. В мрачные дни отчаяния я поклялся убить вас. – Он шагнул вперед, и, когда заговорил снова, лицо его неузнаваемо изменилось от ненависти. – Послушайте меня очень внимательно. У меня была племянница – самый прекрасный ребенок на свете, который никому никогда не причинил вреда. А вы пристрелили ее, как собаку. Убили ее, презренное животное, и ранили ее отца, моего брата. С тех пор я каждый день проклинаю вас, Баклоу. Я поклялся разыскать вас и предать в руки правосудия. Не трудитесь отрицать свое участие и не ссылайтесь на слабую память.
В его голосе было столько ярости и боли, что на глаза Кристины навернулись слезы. С племянницей Саймона Марк обошелся невероятно жестоко, разрушив построенный вокруг этой девочки мир, в котором царили любовь и спокойствие.
Марк буднично пожал плечами:
– Да, помню. Несчастный случай. Но сна я из-за него не лишился.
– Ничего удивительного. Как я понимаю, вы именно здесь проводите свои дни, скрываясь от властей.
– А вы тот самый хорек, которого наняли меня разыскать, – прорычал Марк, со жгучей ненавистью глядя на высокого, сильного и привлекательного визави. Он вспомнил, о какой девочке речь. Она пыталась сбежать, когда остановили карету. Отец бросился за ней, Марк выстрелил в обоих. Он презрительно сплюнул на пол, оценивая лорда Рокли и то, насколько опасна его шпага. – С оружием всегда так. Никогда не угадаешь, на что способен противник. Я слышал, с вами лучше не связываться, Рокли. Может, вы и хороши, но достаточно ли хороши? Я знаю, как держаться на безопасном расстоянии от людей вроде вас.
– Определенно нет. Найти вас оказалось нетрудно. Возможно, теперь вы поймете, как это гнусно – воровать имущество других людей.
– У меня есть цель, на достижение которой нужно много денег. Но вы ведь и без меня все знаете.
– Я знаю, что вы ярый якобит и посылаете деньги, вырученные за украденные вещи, соратникам во Францию. Ваша миссия обречена на провал. Ваш отец – уважаемый адвокат с безупречной репутацией, даром что католик. Будучи не в силах прикрывать ваши симпатии к якобитам, он вышвырнул вас вон, и вы, вынужденный сами о себе заботиться, встали на преступный путь.
Марк иронично рассмеялся:
– Почему бы и нет? Я в своем деле дока. Дед мой тоже разбоем промышлял, так что это у меня в крови.
– И был повешен за совершенные преступления. Вас ждет та же участь, Баклоу. Если бы вы брали деньги у себе подобных, это не рассматривалось бы как страшное преступление, но вы терроризировали других, обирали и не гнушались убийством, когда жертвы сопротивлялись. Все это убедило меня вас поймать. Итак, властью, данной мне лордом-наместником этого графства, я беру вас под арест и препровожу к месту заключения. Оттуда вас переправят в Лондон, в тюрьму Олд-Бейли, где ваше дело будет рассмотрено, и вы ответите за свои преступления, в том числе и за участие в заговоре с целью убить королеву Анну.
– Черта с два! – воскликнул Марк, грубо отталкивая от себя Кристину.
Саймон насмешливо смотрел, как она хватается за деревянный столбик кровати, чтобы не упасть.
– Выражаю вам глубочайшую признательность за помощь в поимке этого негодяя, мисс Эфертон. Инстинкт подсказал: если я задержусь в Оукбридже, вы, в конечном итоге, приведете меня к вашему любовнику. Мне повезло, что вы задержали его в постели до моего прибытия.
– Любовнику? – в негодовании вскричала Кристина.
– Ах, ты! – Марк страшно оскалился, глядя на молодую женщину, которую совсем недавно пытался обесчестить. Глаза его налились яростью, он снова сплюнул на пол. – Стерва! Ты им все рассказала! Посмела предать меня.
– Предать вас! – Кристина напряглась от беспокойства. Именно предать Баклоу она и собиралась, если бы он отказался покинуть Оукбридж по доброй воле. – Нет, Марк, я этого не делала. Лорд Рокли, должно быть, просто следовал за мной. Клянусь, что ничего ему не говорила, клянусь! – В ее словах отчетливо звучало отчаяние, оно же отражалось на лице.
– Он не был удивлен обнаружить тебя здесь.
– Говорю же вам, он следил за мной.
– Какой, должно быть, удар по его чувствительной натуре – ворваться сюда и застать нас за делом. Когда ты заявилась ко мне, вся из себя красивая, с нежными губками, мне и в голову не могло прийти, что наш акт любви прервут. С другой стороны, ничего удивительного. Разве кто устоит перед таким красавчиком? Вот ты и переметнулась от меня к нему.
– Переметнулась к нему? Это ложь! – в негодовании вскричала Кристина. Не в силах дольше выслушивать оскорбления в свой адрес, она шагнула к Саймону, намереваясь объяснить, что именно Марк хотел с ней сделать. – Не верьте ему! Он разбойник, использующий людей в своих интересах. «Акт любви», вы сказали? Как вы смеете? Вы обращались со мной точно варвар. Это вы называете любовью?
– Тихо, – приказал Саймон. – Я видел то, что видел. Вы не сопротивлялись. Но довольно. Где и как вы встречаетесь – ваше личное дело, не мое,
