- Пригрози ей, что заберешь дочку, - сказал Максиму. - Пусть откупается.
- В милицию позвонит! - испугался Максим.
- Не, - покрутил головой приятель. - Побоится. Бабы, они над детьми трясутся. Вдруг вправду заберешь? Законное право у тебя есть - отец, - он ухмыльнулся. - Она работает, значит, деньги есть. Хватит им. А нам пусть пособие на ребенка отдает.
Эти деньги Костя уже счел общими, но Максим не возразил. Под его крышей живет...
Вечером они скрепили договор выпивкой. Костя раздобыл денег - Максим не стал спрашивать где. Хватило на пять бутылок бырла - так звали плодово-ягодное, крепленое вино. Квасили всю ночь, пока Максим не повалился на диван.
Приятель растолкал его после полудня.
- Вставай! - сказал, морщась. По лицу его было видно, что голова у Кости раскалывается. - Иди и без денег не возвращайся. Хватит на мой карман пить.
Максим пошел. Где работает Марина, он знал - добрые люди подсказали. В гостиницу его не хотели пускать, но он сказал, что идет к родственнице, и назвал имя. Пропустили. Марина, увидев его, изменилась в лице. Вскочила, вытолкала в коридор и спросила, что нужно. Он и сказал. Девушка побледнела.
- Вечером поговорим, - сказала торопливо. - А сейчас иди. Не позорь меня перед людьми.
Максим подумал и вышел. Девка могла вызвать милицию, а ему это надо? Оставшиеся часы провел у гостиницы - добычу не следовало упускать. Взгляд у Кости, отправлявшего его дело, был ледяным. Без денег возвращаться нельзя. Выгонит, да еще бутылкой по голове засадит. Зэк...
Марина вышла из гостиницы ровно в шесть. Максим пристроился рядом, завел прежнюю песню. Марина молчала. Они подошли к детскому садику. Марина велела ему остаться у ворот. Он подчинился. Марина вернулась с девочкой. Максим на нее даже не взглянул. Марина вела дочку за руку, он пристроился с другой стороны. Дорогой не умолкал. Угрожал, хвастался приятелем-зэком, которому убить человека, что чихнуть. Врал, конечно, но деньги следовало добыть - любой ценой. А потом путь преградил этот хмырь...
Сначала Максим не воспринял его всерьез. Жизнь с Костей научила его переть буром. В их окружении иначе нельзя - сомнут. Но хмырь не поддался. Глянул так, что у Игоря заледенело внутри. Но страх перед Костей и желание похмелиться пересилили. И он своего добился...
Максим усмехнулся. Надо же, "последняя выпивка". Это мы еще посмотрим. Какая разница, кто ему даст деньги, Марина или этот хмырь? Главное, что они есть - вот, греют карман.
Расплатившись, Максим сгрузил бутылки в пакет и вышел из магазина. Выпить хотелось неимоверно. Оглядевшись, он пошел ближнему дому. Здесь был мусоропровод, потому рядом с подъездом - закуток, прячущий вход в шахту. Удобное место - никто не видит.
Нести коньяк Косте Максим не собирался. Перебьется. Пусть хлещет свое бырло, морда зэковская! А вот Максим выпьет коньяк, тем более что давно не пробовал. В закутке он скрутил пробку с бутылки и присосался к горлышку. Опорожнив емкость наполовину, рыгнул. Отрыжка вышла приятной - это вам не бырло. Допив бутылку, Максим достал шоколадку, пожевал. Хорошо! Хотелось курить, но сигарет он второпях не купил - забыл. Ладно, потом. Он достал вторую бутылку, свернул пробку. Поднес горлышко к губам. Внезапно перед глазами встал взгляд хмыря. Максим будто услышал его слова: "Выпивка будет последней!"
- Да пошел ты! - пробормотал он и приложился к горлу.
Коньяк кончился быстро. На улице подмораживало - зима не сдавалась, но Максиму было тепло. Он присел на ящик, случившийся в закутке, привалился спиной к бетонной стене. Посидит немного и пойдет. Отнесет деньги Косте, пусть зэк задавится. А то вздумал упрекать...
Веки его поползли вниз, Максим забылся. Он сидел, улыбаясь, не замечая струйки слюны, выбегавшей изо рта. Таким его и нашел утром дворник: остывшего, с замерзшей слюной возле синих губ...
12.
Алкоголик настолько напугал Марину, что на следующий день она попросила меня сопроводить ее к садику - забрать Алю и довести их до дома. Я знал, что Гриц более не придет, но возражать не стал. Встретил Марину у гостиницы, и мы пошли к садику. Дорогой она оглядывалась по сторонам. "Да не будет его!" - хотел сказать я, но смолчал. Мозг сообщил мне новость, но я не хотел быть вестником. Пусть узнает сама.
В садик я не пошел, остался во дворе. Марина с Алей появились скоро. Следом шла женщина с мальчиком за руку. Завидев меня, Аля рванулась навстречу. Я подхватил ее на руки.
- Здравствуй, солнышко!
Она клюнула меня в щеку и посмотрела вниз.
- Это мой папа, понял! - сказала мальчику. - Его Коля зовут. Вот! - она показала язык.
Марина прикрыла рукой рот. Я подмигнул ей.
- Идем!
За воротами садика мы взяли Алю за ручки. Она вцепилась в них и поджала ноги. Мы пронесли ее несколько метров.
- Аля! - сказала Марина. - Не балуйся!
Девочка подчинилась. Мы шли по дорожке, огибавшей территорию садика. Марина смотрела перед собой, я бросал на нее взгляды. Она не походила на Алейю ничуть. Та была высокой и сильной. Мускулистые руки и ноги, спортивная фигура, смуглое лицо. У Марины кожа белая. И сама она маленькая и хрупкая. Со спины похожа на подростка. Ступни и ручки маленькие. Но, если присмотреться, фигура женственная. Все на месте: грудь, бедра, талия... Личико симпатичное. Большие голубые глаза, чуть вдернутый носик, светлые волосы, пухлые губы. Странно, что я этого раньше не замечал.
На пути к дому нам встретилась дама с собачкой - маленькой и пушистой. Аля бросила наши руки и побежала знакомиться. Собачка, увидев ее, завиляла хвостиком. Аля присела и стала ее гладить. Хозяйка не возражала. Марина повернулась ко мне.
- Извините, пожалуйста!
- За что?
- Ну, Аля сказала... Я
