– Как будут оцениваться артефакты и шкуры? – один известный разведчик говорил, что всегда запоминается последнее. Так вот и мне сейчас надо, чтобы у Петровича о нашем разговоре осталось вполне конкретное впечатление – обсуждали, как делить добычу, и больше ничего.
– По рыночной стоимости, и каждый, пока есть такая возможность, может выбрать, что ему надо – кристаллы или товар. Первыми пойдут те, у кого больше доля, при равном значении будет влиять уровень метки. У последних уже, конечно, вряд ли будет возможность выбора, но на то они и самые слабые, – Петрович тут же пояснил мне детали. Что ж, не очень демократично, но вполне справедливо, меня устраивает. Разве что внесем небольшие корректировки.
– По одной дополнительной доле добавь всем, кто ходил с тобой, чтобы все это утащить из-под носа у хаоситов, и еще десяток Лене, – видя, что Петрович хочет что-то сказать, я ускорился и не дал ему меня перебить. – Эту премию вычти из моей доли, пересматривать размер других уже не будем.
Поработаем немного на свой имидж: я замечаю тех, кто сделал что-то для квартала и для меня, и при этом готов одаривать таких людей не из общего кармана, а из своего. Такое в руководителях обычно особенно ценят. Да, и чуть не забыл самое главное.
– Шлем запиши в мою долю, все остальное возьму шкурами. С распределением подожди до вечера, я сначала пообщаюсь с Бартасом, чтобы не было недопонимания, – Петрович еще раз кивнул, и на этом мы друг с другом распрощались.
Обидно, столько всего себе распланировал, а теперь надо это бросать и идти к главному хаоситу да решать наши проблемы. И ведь не отложишь. Без этого не распределить добычу, а без нее уже скоро у меня в цитадели и ее преддверии начнется настоящий бардак.
– Проход в квартал хаоса временно перекрыт, – врезавшийся в землю прямо передо мной меч вырвал меня из царства мыслей в реальность.
Я уже добрался до границ владений Бартаса, вот только, похоже, мне здесь не очень рады. Что я там думал про бардак? А не того ли Альгирдас и хочет добиться? Затянуть наши разборки на как можно большее время, чтобы у меня начались потасовки да волнения. А то что же это творится – мне передали бузотеров, а те неожиданно стали послушными овечками, обидно, наверно.
– У меня личное приглашение от вашего главы, – показываю письмо, но оно, как и следовало ожидать, не вызвало никакой реакции. Точно, ребята проинструктированы задержать меня, несмотря ни на что. А рядом наверняка еще отряд есть на тот случай, если решу прорываться силой. Вот только провернуть такое мои возможности пока не позволяют в принципе, да и есть гораздо более простой способ. Личная ответственность – пожалуй, единственное средство в мире для борьбы с бюрократией и не устраивающими тебя правилами.
– Хорошо, я ухожу, – а стражники-то явно выдохнули. Значит, опасаются главу света, и это правильно. – Вот только подпишите мне сначала эту бумагу.
И я, вытащив из невидимого кармана все необходимое, быстро набросал свидетельство об отказе пропускать меня в квартал для проведения переговоров по добыче. Надо было видеть их глаза в этот момент – а я же еще в процессе все комментировал.
– Теперь подпишите, я это в случае чего генералу покажу, и будет у нас с вами мир и взаимопонимание. Хотя, можете этого и не делать, я тогда укажу, что вы отказались. Официальную бумагу, да еще для генерала, и отказались подписать. Наверно, Чана это обидит, но вы же объясните, что у вас был приказ. Может быть, он и не станет мстить, – по лицам стражников было видно, что в миролюбивости генерала у них большие сомнения. А мое странное поведение так и вовсе выбивало из колеи: в их понимании мне было положено либо драться, либо уходить с позором, а тут такой разрыв шаблона.
– Подожди, я приведу командира, – наконец, не выдержал один из них и буквально через пару минут вернулся в сопровождении воина в полном доспехе, которого, кстати, я постоянно раньше видел рядом с Бартасом. Вот, похоже, и глава отряда прикрытия, который, к счастью, оказался больше воином, чем командиром.
– Я подпишу твою бумагу, и можешь уходить. Менять наши правила ради тебя никто не будет! – у этого явно кишка не тонка, и страха никакого нет и в помине. Вот только порой нужно не только не бояться, но еще и думать. А так, меня текущий результат более чем устраивает.
Этот не представившийся помощник Бартаса подписал отказ пускать меня к ним в квартал, даже не прочитав, что в эту же версию я включил и отказ от добычи. Конечно, можно было бы и не ссориться с хаосом из-за такой мелочи, вот только, судя по всему, мира у нас и так нет. А раз все так складывается, то к чему и остальные условности? Довольно улыбнувшись, я спрятал бумагу в карман и поспешил обратно к цитадели. Проблема с распределением добычи оказалась решена даже быстрее, чем я надеялся, а значит, можно начать раздавать слонов, заодно запустив еще один крайне важный для моего развития процесс.
Стоило мне приблизиться к родному кварталу, как сразу стало видно, что там неспокойно. Около десятка хаоситов собрали вокруг себя толпу и сейчас упоенно рассказывали, что я, оказывается, собираюсь забрать всю добычу себе. А Бартас, надо сказать, молодец – решил не пускать ничего на самотек, вот только, конечно, топорно работает. Хотя ради кого, на его взгляд, тут особо стараться?
– Петрович! – я гаркнул во весь голос, чтобы меня заметили. Копейщик, до этого явно не знавший, что же со всем этим делать с учетом неравенства сил, тут же оказался рядом. – Узнать фамилии этих бунтовщиков и паникеров да лишить их доли. Все остальные могут подойти к своим командирам за добычей в порядке очереди. Доля и очередность будет вывешена на доске объявлений.
– А не боишься, что Бартас спросит с тебя за тнакатов долю хаоса? – один из ораторов-заводил не удержался и показал всем, на кого работает. Интерес толпы моментально спал, и агрессия, до этого прямо чувствовавшаяся в воздухе, как будто испарилась.
– Не мне бояться кого-то, – тут же отрезаю ненужные мне смыслы, а заодно достаю
