– Ну, не высушил… Да и как высушишь, если там снег шел и таял на бороде.
– Как он выглядел?
– Ну, большой такой… – Лена закатила глаза, делая вид, что вспоминает. – Лицо красное… Крупное… Ну, может, это за счет бороды?.. Шапка была. Меховая… Большая такая, пышная… Чуть ли не половину лица закрывала… На Севере такие носят… А глаза у него прямо дикие были… И еще он Лешу обматерил.
– Обматерил?
– Леша ничего ему не делал, а он заорал на него. Это, говорит, его прорубь, и он никому ее не отдаст… Леша достал пистолет, сам на него стал орать.
– Дальше что?
– И этот давай на него орать! Стреляй, говорит!.. Идет, орет… Леша нажал на курок, но пистолет не выстрелил.
– Почему?
– Он его с предохранителя не снял. А потом, пока снимал, этот его по руке ударил и пистолет вырвал.
– А как он пистолет с предохранителя снимал?
– Ну, там «собачка» есть…
Степан взял свой пистолет, провел пальцем по флажку предохранителя.
– Да-да, такая, – кивнула Лена.
– Значит, этот в шапке и с бородой выстрелил в Лешу?
– Да. Выстрелил… И в меня хотел выстрелить. Но испугался.
– Как испугался? Он же такой смелый был?
– Ну, пока не выстрелил… А потом понял, что натворил… Я пообещала, что никому ничего не скажу. А он сказал, чтобы я в машину села. Подвез меня до Ковальцов и дальше поехал.
– И не убил?
– Ну, сказал, чтобы я никому, ничего…
– Ты испугалась, промолчала.
– Ну, сначала испугалась. А потом подумала, что убийство на меня спишут.
– А убили кого? – с подвохом спросил Степан.
– Как это кого?.. Кокошина. – Лена недоуменно глянула на него.
– Ты его Лешей называешь. Подружилась с ним?
– Ну, не то, чтобы…
– Он же тогда со Скатом был… Ты его ненавидеть должна.
– Ну, он был… Но ничего не делал. И еще всех отговаривал. – Лена отвела глаза в сторону.
– А Скат сказал, что Кокошин вместе со всеми был.
Скат ничего такого не говорил. Но Степан не врал. Он всего лишь оперативно хитрил. Для пользы дела.
– Ну, он и наговорить мог… – тяжко вздохнула Лена.
– А как ты в машине у Кокошина оказалась?
– Ну, встретила его в Битове… Подъехала к магазину, а там он…
– Ты в Битове не бываешь.
– Почему не бываю?
– Тебя там никто никогда не видел…
– Не знаю, кто вам такое сказал!
– Зачем ты поехала с Кокошиным на озеро?
Лена думала недолго: фантазия снова пришла ей на помощь.
– Он сказал, что хочет смыть грехи своих дружков. В ледяной проруби. У меня на глазах.
– Ты ему поверила?
– Ну-у… Мне захотелось посмотреть, как он будет купаться…
– Он не собирался там купаться. Он собирался заняться с тобой любовью. И ты должна была это понимать.
– Ну, не знаю…
– Он мог завести тебя куда-нибудь на дачу. Туда могли бы подъехать его дружки. Ты должна понимать, какие грехи они могли там смыть…
– Не надо! – Девушка приложила ладони к лицу и наклонилась.
– Лена, ты все правильно сделала, – сказал Степан.
– Что я правильно сделала? – встрепенулась она.
– Мир был бы чище. Если бы каждая женщина убивала своего насильника.
Степан практически не сомневался в том, чо Кокошина убила именно Лена. Он ее понимал. И не осуждал. Даже хотел помочь. Но при этом он должен был раскрыть преступление. Раскрыть, задержать виновного. Положение обязывало. Вот и как ему быть?
– Я не убивала!
– Незнакомец убил? В шапке и с бородой?
– В шапке. И с бородой.
– А потом уехал?
– Уехал.
– И бросил машину на окраине Битова?
– Этого я не знаю.
– А я знаю. Знаю, что преступник тщательно протер поверхность руля, ручек. Стерты все отпечатки пальцев. Все!
– Ну, он мог это сделать, – кивнула она.
– Мог. Но меховые ворсинки со своей шапки он с собой забрать не мог. А шапка у него, как ты говоришь, пышная, ворсинок должно быть много.
– Не знаю. – Голос у Лены дрогнул.
Глядя на нее, Степан понимал, что держаться она будет до последнего. Улик против нее фактически нет. Да, на озере мог быть бешеный «морж». И он мог убить Кокошина. Свидетелей-то не было, и метель замела все следы. Отец у Лены – человек состоятельный, он наймет хороших адвокатов, и они разрушат все доводы, которые выдвинет обвинение.
Да и не нужны адвокаты. Зачем сажать девушку, которая отомстила за свою поруганную честь? Сафрона уже выпустили, и Скат может выйти на свободу. Агнесса показала, что видела, как он шел убивать Жукова и Бубликова, и его решили попридержать. Но адвокат уже закружил над его делом. Все на свободе окажутся. Все, кому место в тюрьме. Сафрон и Скат будут гулять на свободе, а жертва их произвола – шить варежки на зоне. Если, конечно, она доживет до суда… Неизвестно, как будут развиваться события. Возможно, Скат возьмет верх в противостоянии с Сафроном. И тогда он точно примется за Лену… Нет, не имел Степан права подставлять девушку.
– И еще ты говоришь, что Кокошин забыл снять пистолет с предохранителя. А этот, с бородой, вырвал у него пистолет и выстрелил. Из этого же пистолета и выстрелил. Так?
– Так.
– Кокошина убили из пистолета «ТТ».
– И что?
– А у пистолета «ТТ» нет автоматического предохранителя. И нет флажка предохранителя. Чтобы подготовить пистолет к стрельбе, нужно нажать на спусковую скобу. И выстрел производится нажатием на эту же скобу. На скобу, а не на курок…
– Ну я откуда знаю?
– А тебе не надо знать. Тебе нужно просто правду сказать. А ты говоришь, что Кокошин опустил «собачку». Не было там никакой «собачки». Не могла ты ее видеть.
– Ну, значит, Кокошин искал ее. Пальцем дергал… А этот, который с бородой, просто нажал на курок…
– Не было никого там с бородой.
Степан не сомневался в том, что Лена выкручивается, пытаясь возложить вину на несуществующий персонаж, но и в угол загнать ее не мог. Вернее, он загонял, а она выскальзывала. Действительно, Кокошин мог не знать устройство пистолета «ТТ» и шарил пальцем по затворной раме в поисках предохранителя. А самого флажка Лена не могла видеть. Расстояние, снег, ветер, все такое…
Нет, не сможет Степан довести дело до суда. Нет у него железобетонных доказательств. Зато у Ягодина есть деньги. Он купит и адвокатов, и судей. Уж кто-кто, а Степан знал, как это делается… Да и не станет он задерживать Лену. Зачем ломать ей судьбу? Вернее, доламывать… Одним «висяком» больше, другим меньше.
– Был!
– Не было.
– Хотите сказать, что это я убила?
– Больше некому.
– Но я не убивала.
– Не убивала, – кивнул Степан.
– Что-то я не понимаю.
– Не стану я тебя привлекать. И никому ничего не скажу.
– Почему?
– Потому что у меня тоже есть сестра. Потому что ее может изнасиловать такой же подонок, как Кокошин.
– Кокошин меня не насиловал… – Лена снова отвела в сторону взгляд.
– Не надо выкручиваться, я все знаю.
– Я не выкручиваюсь, – опустив голову, тихо сказала она.
– Где пистолет?
– Какой пистолет?
– Из которого убили Кокошина.
– Не знаю.
– Знаешь.
– Его забрал убийца, – качнула головой девушка.
– Лена! – строго глянул на нее Степан.
– Что, Лена?.. Знаю я ваши методы, влезете
