Бери?! Ну да как же? Оружие чужое, не мое. Да еще и за решеткой. Не мое! А чье оно сейчас? Вот того толстяка, замешкавшегося с помповиком в руках, а потому подвергшего нас опасности? И где ты сейчас, шкура товарная? Отошел в мир иной?
Иной!
ИНЫЕ!
Кто это вообще такие? Откуда прибыли? Что за…
Взгляд упал на лежащие тела в дубленках и шубах. Я присмотрелся тщательнее, даже носком кроссовки подтолкнул один из трупов чужаков. Мертвее мертвого. Я и мертвецов-то видел только на панихиде по усопшим близким. Здесь такое же восковое лицо, синие уже губы, черные дыры ноздрей. Хотя нет! Вполне свежая физиономия. Кровь еще не отошла от лица, и губы вполне как у живого. Обыкновенный нос. Только не славянский. А мой город самый что ни на есть русский. Сердце, середина отечества. Город-герой, еще в старину видавший набеги татаро-монголов, нападки тевтонцев, слышавший барабаны и пушки Наполеона, пьяные возгласы махновцев и испытавший зверства фашистов… Стоп! Татаро-монголов? Фашистов?
Взгляд снова пробежался по мертвецам. А мозг уже анализировал и посылал импульсы дальше. Эти распластанные тела в лужах крови как раз и были теми кочевниками, что Мамай, или Батый, или еще какой хан Золотой Орды привел в Русь-матушку. Жечь, насиловать и вырезать. И фрицы потом повторяли их стратегию. А до них были и тевтонцы, и бандиты, и белые с красными. Словно из прошлого прибыли эти… эти попаданцы. Господи-и! Придет же в голову такое. Может, рассудок помутился или от избытка адреналина чудится?
Рука стала шарить по полу, залезла в жидкие пятна крови, но продолжила щупать линолеум. Будто жила отдельной жизнью от всего организма. Чего ты там ищешь, клюшка? О! Нашла. Нож погибшего рыбачка. Хороший нож. «Касатка». Маде ин Златоуст. Что-что, а в ножах я научился разбираться. Их, хороших, не так уж и много в стране сделано. «Касатка» не самый лучший клинок, не боевое оружие, но в любой ситуации сможет с лихвой вскрыть и банку тушенки, и нутро утки, и… черепушку врага тоже. Машинально вытер кровь с широкого лезвия о штанину, сморщился брезгливо. Можно было и о мех вот этого чудика вытереть. А не мараться. Хотя руки и кроссовки и так уже забрызганы красными каплями.
Ну-ка, как там в шутерах… Завалил первого врага, возьми его снарягу и осторожно иди дальше. Искать второго и, возможно, третьего. А не повезет, так и сотого. И каждый раз шмонай трупы, забирай их хабар и будь начеку. И все время думай, думай, думай. И сейчас, Купол, думай. Ты не в игре, а в реальной жизни. Кончилась игра! И игровое зло тоже. Игра сама пришла к тебе. И зло пришло тоже.
Вставай, Олежа, шевели колготками. И мозгами тоже.
Волшебных аптечек нет и не будет. Забудь про виртуальные муви-рейды. Ты теперь не геймер, а боец. Натуральный боец. Реально, блин, натуральный солдат. Или… скорее, партизан.
Аптечек не будет. А значит, первая пуля твоя, Купол. И первая засечка от сабли твоя, Олежа. Поэтому будь первым во всем. На шаг впереди врага. Иначе смерть! Как вот эти мужики, рыбак и толстяк, будешь лежать в луже крови под вой мамки.
Мама!
Она же там. ТАМ!
Вставай, Куприн Олег, студент пятого курса, геймер и ловелас. Вставай. Ты теперь Купол наяву. Ты боец. Поэтому вытри сопли на хрен, вставай, бери оружие и иди, воюй.
Что?
Воюй! Бей врага в родном городе, искореняй зло, вернувшееся из прошлого в настоящее. Гниль эту иди и мочи. Ты, а не кто иной. Только ты!
Потому что у тебя все козыри в руках. У тебя тонна оружия, у тебя опыт сотен прохождений шутеров, отличная реакция и железная воля. А еще… потому что ты охотник. Не на уток, а на врага. Теперь на настоящего врага. И этот враг уже близко.
Очень близко! Буквально за дверью.
Иди и воюй, Купол.
И я пошел…
* * *Значит, попаданцы?
Значит, прибыли оттуда?
Зачем? Как?
А не все ли равно? Это потом выясним. А сейчас затариться стволами по самое не балуй и на выход. В самом же деле – не тут ночевать и прятаться. Я не крыса подвальная. Я боец, черт побери!
Вход. Нужно быстро закрыть все двери.
Я с опаской приоткрыл внутреннюю железную дверь, прислушался. Наверху так же продолжали стрелять и кричать, изредка ухали взрывы. Сноровисто пробежав по ступенькам, со скрежетом задраил внешнюю дверь, даже боясь взглянуть в щель наружу. Это потом. Сейчас другое важнее.
Закрыл и вторую дверь. Молодцы продавцы! Блюдут охрану оружейного магазина хорошо. Гм… Блюли.
Теперь все мертвые.
Как все? А тетка та? Где она?
Я ринулся к решетке, стал цепляться за нее и подтягиваться, пытаясь заглянуть за витрины. Толстяка видно хорошо. Копье все так же торчит в его груди. Где женщина? Сбежала?
Нет. Вон она. Лежит, уже шевелится. Видать, в обморок сбрякала. А сейчас очухивается. Нужно брать быка за рога, пока совсем не пришла в себя. Иначе за эту чугунную преграду мне никогда не попасть.
– Лена? – вспомнил я имя тетки и ласково позвал ее: – Ленка, быстрее открой нашу шарашку, пожар в подсобке.
– Что-о? – будто спросонья спросила женщина, утирая квелое лицо ладошкой и с кряхтением поднимаясь с пола. – Где я? Что случилось?
– Все очень плохо, тетя Лена! Так плохо, что промедление и нашей смерти подобно. Открой быстренько свою каморку, нам нужно вооружиться и выставить оборону.
В ответ только молчаливая кривая гримаса. Такая тупая и чужая, что снова захотелось подобрать огнетушитель. Атас, как эти женщины бывают глупы и медлительны!
– Алле, Ленок! Вернись на землю, Терешкова.
– Что за хамство? Ты, козел, на кого батон крошишь?
Вот этого я никак не ожидал. Просто полный абзац.
– Лена, ты чего, умом тронулась? Нас кончат в один миг, пукнуть не успеешь. Слышь, ты, мадам?
– Кто кончит? Вали отсюда, чувак!
– Звездец! Послушай меня внимательно, кобыла ты заезженная!
