– Вот как… – разочарованно протянула она и задумчиво оглянулась, словно подыскивая нечто, что могло бы произвести еще более сильный эффект.
– Амулет показывает в другую сторону, – заторопился я, опасаясь, что действительно найдется нечто убойное, – не может же вход в подземелье скакать?
– Может-может. Смотри! – Аня показала на безмятежно пасущегося кроля. Зверек чудесным образом пережил и прожорливый куст, и его гибель в локальном пожаре.
Необычно живучий зайчик. На нем не осталось и царапинки. К ослепительно-белой шкурке не пристало даже соринки. Я бы не удивился, если бы он вдруг показал нам часы. Сансара причудливо вплетала в себя старые сказки.
Подняв увесистый камень, я кинул его в кролика. Зверек презрительно посмотрел на меня и нехотя отбежал. Амулет послушно отметил новое направление.
Так белый кроль и есть вход в подземелье? Справлюсь один. Анины спеллы могли запросто испепелить его. Тогда придется искать портал уже в другой локации.
Следующие несколько минут прошли весело. Растопырив пальцы, я безуспешно гонялся за хитрой ушастой тварью. Не помогал даже «Спринт». В последнюю секунду ушлый зверь прыгал, и я на всех парах проносился мимо. Аня держалась изо всех сил, стараясь казаться невозмутимой, но ее глаза смеялись. Она больше не злилась. Наша возня изрядно ее позабавила.
Для меня же всё выглядело вполне серьезно. Я изобретал и менял тактики, но лишь упражнялся в тщетности: то неожиданно набрасывался из засады, то мелкими шажками сокращал расстояние, то пытался измотать зверька на длинной дистанции. Ничего не получалось. Злокозненный грызун будто видел меня насквозь.
В конце концов пришлось уйти в Тень. Легче всего сцапать ушастое исчадие ада, вывалившись на него прямо из воздуха. Предвкушая победу, я кровожадно потирал руки, наметив на кролике место, куда с удовольствием запихну Ключ.
– Вот твоя зверюга, мой милый! – издевательски улыбнулись мне, как только я вывалился.
Кролик мирно дрых у Ани на руках. Меня лишили честно заслуженного триумфа. Лиса привычно усыпляла своих жертв в любой непонятной для неё ситуации.
Пытаясь сохранить остатки достоинства, я отобрал кролика. Надо как-то соединить его с амулетом. Камень приветливо вспыхнул ярко-красным, но на этом всё и закончилось.
– Попробуй приложить к его заднице, – деловито посоветовала Аня, – обычно через нее везде всё и работает.
– Тебе виднее… – охотно согласился я и, недоверчиво хмыкнув, поднес Ключ к кроличьему хвостику.
Зверек словно лопнул в руках: шкура поползла, разрываясь на части. Мясо стало разбухать и подниматься, как тесто. Нижняя челюсть опустилась на пол, а верхняя поднялась, образуя открытую глотку. Влажные стенки мерзко подрагивали, выделяя слюну, а вместо пола слабо шевелился толстый язык. Живой трепещущий проход тоннелем уходил глубоко вниз.
– Нам туда? – нервно спросил я.
С некоторых пор ротовые полости местных чудовищ стали удручающе популярны. Вполне хватило и недавнего путешествия во рту у жабы. Обживать очередную приглашающе распахнутую пасть быстро приелось.
– А я откуда знаю? – резонно возмутилась Аня.
Как ни странно, она не выглядела испуганной или хотя бы чуть удивленной, словно шастать по чужим глоткам было делом совершенно обычным. Вероятно, ум приспосабливался и быстро грубел, привыкая к однообразным кошмарам Сансары. На этот раз появилась только брезгливость.
Схватив Аню за руку, я решительно шагнул вперед.
Чудовищный язык моментально поднялся под нами, протолкнув глубже. Пасть сделала быстрое глотательное движение. Нас, как на санках, понесло вниз по спирали. Крепко обнявшись, мы стремительно неслись по скользкому пищеводу в темноту неизвестности.
Знаков здесь не было. Я опасался проехать нужный нам поворот, хотя и не мог изменить направление спуска. Впрочем, жизнь представлялась точно такой же: иллюзия выбора и ни малейшего контроля над условиями и обстоятельствами. Мир переваривает нас живьем. Мучительная смерть в чьем-то желудке ничуть не хуже растянутой агонии старости.
К счастью, «русские горки» длились недолго. Нас выбросило на ровный твердый пол, украшенный полупрозрачной цветной мозаикой.
После кувырков в теплых кишках голова еще кружилась. Пришлось присесть, вцепившись в Анечку. Вестибулярный аппарат боролся с дезориентацией. Рассогласованные сигналы от органов чувств давали противоречивую информацию.
Вскоре наши глаза привыкли к яркому свету. «Маяком» оказался настоящий дворец. А скорее, собор, судя по богатству и помпезности внутреннего убранства.
Вдоль стен, на равном расстоянии друг от друга, стояли шесть массивных каменных порталов: зловеще-бордовый, пепельно-серый, темно-зеленый, нежно-голубой, горделиво-оранжевый и ослепительно-белый. Между ними возвышались статуи – как уродливых, так и прекрасных существ, будто подсказывая миры в которых они обитают. Среди них нашлось место и для человека. Обнявшиеся мужчина и женщина застыли у голубого портала, а небольшой размер «памятника» как бы подчеркивал их незначительность рядом с величием грозных соседей.
В центре зала играл гранями большой желтый кристалл. Пространство над ним словно перекручивалось и росло вверх, заканчиваясь прозрачным куполом на головокружительной высоте. А может, его там и вообще не было. Сверху безмолвно и равнодушно смотрела холодная бездна, мерцая и переливаясь миллиардами звезд.
Не было никаких сомнений, что они настоящие. Интуиция подсказывала, что виртуальность ограничивалась этими стенами. Кажется, этот «планетарий» служит воротами между Сансарой и физическим миром.
Это грандиозное зрелище завораживало, наполняя душу трепетом и восхищением перед масштабом вселенной. Я чувствовал себя словно нарисованным на бумаге, взирающим на непостижимую для двумерного существа высоту. Поистине, мы живем на ничтожной пылинке, крутящейся вокруг крохотной звезды в дальнем углу малозаметной галактики. Претензии человека на трон «царя природы» удивительно глупы и нелепы.
Потрясенный, я лежал на полу и рассматривал звезды. Там живут существа, подобные Маре. Что они в действительности хотят от таких букашек, как я? Неизвестность теперь пугала больше всех монстров Сансары.
Вдруг захотелось наверх. В хорошо понятный нарисованный мир с известными правилами. А здесь перекресток измерений, для которых нет даже тела. Я существую только как часть программного кода. Что будет, если засосет в один из порталов?
Я оглянулся в надежде вернуться, но «сфинктер», откуда нас только что выбросило, стыдливо закрылся металлической шторкой.
– Всё, как в «Легенде о Защитнике»… – шептала Аня, переходя от одной статуи к другой. – Ворота Шести Лок!
– Что за локи? – спросил я, заметив, что из порталов к кристаллу тянутся струйки какой-то субстанции.
