Поездка отняла всего пятнадцать минут, но побеседовать с Голицыным не пришлось. Его просто не было дома. Такой вполне логичный вывод Май сделал, наблюдая за тем, как в дверь нужной квартиры звонила, стучала и просто молотила кулаками невысокая молодая женщина. Она проявила завидную настойчивость, мучая дверь и звонок на протяжении десяти минут. Несколько раз даже пыталась стучать ногами - ответа всё равно не последовало. Тогда, резко развернувшись, женщина стремительно помчалась вниз по лестнице, проигнорировав вовремя освободившийся лифт. Она неслась со скоростью штормового ветра, лицо скрывали тёмные очки и разметавшиеся чёрные волосы, но Арбенину хватило и двух секунд, чтобы узнать в рассерженной незнакомке Нину Костенко - маникюршу из салона "Орхидея VIP".
- Я тебе уже всё объяснила, сколько раз можно повторять?! Всё хватит, дома поговорим! - Ирма сочно выругалась и в сердцах швырнула телефон в чёрное кожаное кресло. Аппарат удачно приземлился и тут же зазвонил снова.
- Достал! Разобью к чёртовой матери! - женщина метнулась к креслу, но Зарецкий перехватил её и, мягко обняв за плечи, заставил сесть.
- Расслабься, у нас через час прямой эфир, а ты такая взвинченная!
- А чего он названивает без конца - сил уже нет гавкаться! Вот опять, ну сделай что-нибудь!
- С телефоном или с твоим юным возлюбленным? - насмешливо уточнил Леонид Егорович. - Это ведь он звонит?
- Да, это Мартин. Хочет, чтобы я уговорила тебя позволить ему участвовать в экзаменационном концерте, - устало призналась певица.
Зарецкий, нахмурившись, отключил телефон:
- А больше он ничего не хочет? Ириш, я тебя не узнаю! Ты же всегда из мужиков верёвки вила, крутила ими, как хотела, а теперь позволяешь какому-то сопляку выставлять себя на посмешище. Он ведь натуральный Жигало, а ты...
- А я богатая стерва, которой далеко за сорок, - горько усмехнулась женщина, - вот и все заслуги! Даже петь больше не могу, за что же меня любить, если не за деньги и связи?!
Зарецкий продолжал хмуриться, ему не нравилось её состояние.
- Брось его, добром это не кончится!
Женщина отрицательно покачала головой.
- Ты преувеличиваешь. Конечно, он меня нервирует, но всё не так плохо. Мальчика можно понять - он мечтал о сцене, а оказался в моей постели.
- Можно подумать, ты его туда силой тащила, а он упирался! Ладно, я понял - любовь зла полюбишь и козла! До чего же вам женщинам мало нужно: смазливая внешность, прямые извилины, максимум неуважения, ах да, забыл добавить - готовность трахаться в любой момент. Надеюсь, он хоть с этим справляется?!
- Вполне, - женщина посмотрела на него из-под опущенных ресниц и игриво улыбнулась, изображая кокетство, - Лёня, да ты ревнуешь?!
- Нет, я злюсь, - уже спокойнее объяснил Зарецкий. - Противно смотреть, как ты превращаешься в обычную глупую бабу! От тебя прежней уже мало что осталось!
Лицо Ирмы перекосилось от боли. Она вскочила, пылая от гнева, и закричала:
- Ошибаешься, дорогой! Обычной бабой мне не стать никогда! А знаешь почему? Потому что у обычных баб бывают дети, а у меня, их быть не может, кстати, благодаря тебе! Помнишь, как мы снимали тот чёртов клип на песню "Русалка"?! Три часа в холодной воде и всё - прощайте детки!
- Ты прекрасно знаешь, в каких условиях мы тогда работали! Сроки не просто поджимали - душили, ждать бархатного сезона, извини, не было возможности! И на что идёшь, ты тоже знала, не нужно сейчас перекладывать всю ответственность на меня! До тех съёмок у тебя уже было несколько абортов, что-то тогда ты о детях не очень переживала! Кстати, именно благодаря тому клипу ты и стала звездой! - холодно напомнил продюсер.
- Разумеется, ты как всегда прав и как всегда не причём, - насмешливо констатировала Ирма, снова опускаясь в кресло.
Она почти успокоилась, только в зелёных глазах блестели невыплаканные слёзы.
- Да, я думала только о карьере, но тогда у меня была сцена, а сейчас - ничего!
Ирма порывисто встала и подошла к шкафу, испытывая непреодолимое желание принять хоть немного алкоголя. Именно принять, ведь в последнее время это было единственное средство, которое помогало хоть немного снять напряжение. Зарецкий понял всё без слов и в ту же секунду оказался рядом, перекрывая доступ к спиртному.
- Не смей пить, сколько можно повторять?! Сцена от тебя никуда не денется, - Зарецкий понизил голос, - я ведь уже говорил, осталось утрясти некоторые моменты, и будем готовиться к твоему триумфальному возвращению!
- Какому возвращению? - горько усмехнулась женщина. - С чем я буду возвращаться? Для публики Ирма - прежде всего голос, фантастический голос, а его то, как раз и нет! Всем известно, что после той аварии как певица я погибла!
- Не ты, а голос, но в наше время возможно всё. Полежишь в клинике, подлечишь связки и...
Ирма снова вскочила, пылая от ярости:
- Какая к чёрту клиника, ты издеваешься?!
- Тихо, тихо, - Зарецкий с лукавой улыбкой приложил палец к губам, - в Швейцарии есть очень хорошая клиника, в которой тебе вернут голос, после лечения он станет даже лучше. Именно эту трогательную историю мы и будем рассказывать журналистам. Так сказать - официальная версия.
- А неофициальная какая? - тихо спросила Ирма, внезапно охрипшим голосом, она всё ёщё боялась открывать сердце надежде. Уж слишком больно её потом терять.
- Та же, что и раньше, кажется, я нашёл подходящий вариант.
- Кажется?
- Уверен. То, что надо, но тебе придётся здорово поработать над собой: завязать с выпивкой, с истериками и с этим своим Мартином.
- Но...
- Когда ты вернёшься на сцену, твои поклонники его присутствию не обрадуются. О, Холмс звонит, уже подъехал, наверное. Ладно, о нашем деле поговорим потом, а сейчас речь пойдёт о делах уголовных.
Ирма молча кинула, она по-прежнему
