– И чё ты тут разорался? Нах пошел.
Мутант, услышав такое, на несколько секунд остолбенел, а затем с гневным ревом бросился на дверь и попытался пролезть в щель. Понятно, что из этого ничего не вышло.
– Жалкое зрелище, – невозмутимо отметил я. – Докладывай, что случилось.
Прихлебатель немного успокоился, но взглянул на меня с настоящей ненавистью во взоре.
– Собирайся, человек. Пойдешь докладывать вождю.
– Отвали, мутант. Пусть твой вождь подождет.
– У меня есть имя!
– Ну, у меня тоже. И чё?
Зеленый еще раз попытался проникнуть сквозь преграду, но был вынужден отступить.
– Следопыт, вождь хочет тебя видеть. Пошли.
– Жорро, твой вождь подождет. Я занят.
Мутант неожиданно скривился и едва слышно пробормотал:
– Проклятые людишки… даже самое лучшее имя, произнесенное их голосом, кажется насмешкой…
– Не льсти себе, Жорро, – я добавил в голос капельку сочувствия. – Твое имя не из лучших.
– Заткнись!
– Хорошо: Жорро.
– Не смей называть меня по имени, проклятый людь!
– Хорошо, зеленый, не буду.
Некоторое время мы все мерились взглядами. Мутант смотрел на нас с ненавистью, таракан платил ему той же монетой, а вот мои глаза были наполнены искренним состраданием.
– Крайний раз говорю – ты должен идти к вождю!
- «Крайний»? Ты что, из тех самых?
Жорро несколько сдулся и опасливо зыркнул по сторонам. Затем с подозрением уставился на меня.
– Я не из них.
Мне стало смешно. Зеленый переросток оказался до боли похож на одного моего соседа – стройбатовца, после возвращения со службы постоянно вставлявшего в разговор этот самый «крайний раз». И делавшего это с таким загадочным видом, как будто его жизнь постоянно висела на волоске и лишь это выражение способно было сохранить ее вопреки желанию всемогущей судьбы.
Два недоразвитых дятла, блин…
– Ну-ну, зеленый, ну-ну. Что, комплексы покоя не дают? Ощущаешь себя ничтожеством и не знаешь, как с этим жить? Чувствуешь, что все смотрят на тебя как на пустое место? Пытаешься скомпенсировать это все убогим жаргонизмом, выдающим твой низкий интеллектуальный уровень в срезе бездумного следования чужим суевериям?
Мутант немного подумал и решил обидеться: – Обзываться-то зачем…
Я тяжело вздохнул.
– Запомни, зеленый. «Крайней» бывает только плоть. А «раз» – он «последний». Так что не позорься. И вообще, Грымз тут по поводу грамотности переживает… как думаешь, может, стоит ему об этом рассказать? Вдруг тогда у тебя тоже настанет крайний день, а?
По лицу прихлебателя пробежала тень ужаса, но он все-таки сдержался и сумел взять себя в руки.
– Друг Следопыт, может быть не стоит говорить вождю? У него хватает других забот.
Я с сомнением покачал головой:
– Нужно, Жорро; нужно. Но ты прав – у него слишком много дел. Скажу как-нибудь потом. При случае.
Здоровяк расплылся в улыбке, а затем резко помрачнел:
– И мне что, теперь под смертью всю жизнь ходить?
– Так ты задумайся над своим поведением. Мы ведь можем быть друзьями. А друзьям незачем рассказывать вождю о всяких мелочах.
Собеседник поскреб загривок и неохотно кивнул.
– Хорошо, друг Следопыт. Скажу ему, что ты занят.
Я тоже кивнул, развернулся, собираясь свалить обратно в глубины бункера… но судьба распорядилась иначе. За воротами послышались тяжелые шаги и рядом с моим собеседником нарисовался Грымз собственной персоной.
– Вождь, я поговорил с человеком, он трудится изо всех сил, – тут же сообщил Жорро, косясь на меня одним глазом. – Человек старается!
– Не вижу никакого старания, – великан окинул меня крайне неодобрительным взглядом. – Человек, почему ты не принес нам цифры?
– Там пришельцы вокруг них бегают. О которых ты мне, кстати, ничего не сказал. Грымз только отмахнулся:
– Мы дали тебе все что надо, человек. Где наши цифры?
– Убью пришельцев – и достану коды, что непонятного?
– Сегодня! Ты достанешь их сегодня!
В моей душе поселилось нехилое такое раздражение – тупые мутанты со своими тупыми требованиями вызывали откровенную злость.
С другой стороны…
– Я могу это сделать. Но мне понадобится пятьсот литров бензина. Тогда я сожгу всех пришельцев и ты получишь коды.
– Вождь: он дело говорит, – снова встрял прихлебатель. – Давай принесем ему бензин и он все сделает!
Его слова не добавили обстановке ни грамма теплоты. Скорее наоборот, стали последней каплей, переломившей терпение главного мутанта города.
– Нет! Мы дали ему все. Теперь он должен дать нам цифры. Понял, человек? Иначе мы станем врагами!
– Да все тут понятно, – мне оставалось лишь устало махнуть рукой. – У меня есть план, так что справлюсь и без вашей помощи. Но не за день. Вы столько ждали – подождете и еще недельку.
Я отвернулся и, не обращая внимания на несущиеся вслед угрозы, отправился на базу.
В голове крутилась новая мысль – на этот раз связанная с осьминогами.
– Какого черта они до сих пор не вылезли, спрашивается?
Следующие несколько часов мы с Эдиком занимались монотонным и крайне нудным делом – определением границ агрозоны чужих.
Оказалось, что на самом верхнем этаже можно шуметь и буянить практически без ограничений. Единственный красный осьминог появился только после того, как я потерял всякий страх и начал стучать обухом мачете по стенам.
Второй подземный уровень таил в себе угрозу, но не такую уж значительную – там мне дозволялось спокойно ходить, разговаривать с питомцем и даже работать в лаборатории. Альены реагировали только на откровенный топот в районе лестницы.
Третий этаж являлся зоной повышенной опасности. Тем не менее: осторожно передвигаться по нему тоже было вполне возможно.
Четвертый же… когда я спустился туда, то успел рассмотреть лишь стоявший посреди уходящего вдаль ангара громадный роботоподобный силуэт, а также мигавшую красными лампочками турель. Затем сумрак выплюнул из себя нескольких чужих – и мне пришлось в
