Один пункт навыка я сразу же истратил на увеличение ловкости, а оставшиеся три вложил во вторую ступень «безразличия».
Шанс уклониться от общения с встречным монстром или игроком достиг сорока процентов.
– Еще немного, еще чуть-чуть…
Собственно, через семь уровней этот навык должен будет окончательно закрыться и мне придется переключиться на что-нибудь другое. Например, на повышение живучести. Или на дрессировку – внутри выжженного бункера вполне могли оказаться яйца пришельцев…
После этой мысли я едва сдержался, чтобы не броситься на изучение подземелья немедленно и прямо сейчас. Остановило меня только то, что после взрыва энергоячейки температура окружающей среды дико повышалась, а существовать в таких условиях Следопыт пока что не мог.
К тому же, разумнее всего было потерпеть до возрождения питомца и отправить его внутрь холма первым. Разведка – дело полезное.
Ждать появления Эдика оказалось невыносимо скучно. С неба все активнее светило солнышко: ветер окончательно затих… тоска и жара усиливались с каждой минутой.
Время от времени в голову возвращалась крамольная мысль о том; что мне нужно предпринять вылазку своими силами, но призрак окончательной смерти каждый раз успешно прогонял ее восвояси.
Наконец, спустя пятьдесят унылых минут после взрыва, позади меня раздался едва слышный топоток и рядом появилась наглая тараканья морда.
– Ххосяин?
– Тебя только за смертью посылать, волосатый, – я приподнялся с земли и как следует потянулся. – Давай, дуй на разведку. Узнаешь, что там внутри, потом вернешься.
– Ххосяин – ссфолощь.
– Давай, не рефлексируй. Там уже нет ничего страшного. Наверное.
Шестиног долгую секунду злобно смотрел на меня, затем пропищал что-то негодующее и улетел в сторону холма.
Новое ожидание не продлилось слишком долго – уже минут через десять Эдик вернулся и с самодовольным видом шлепнулся на соседний камень.
– Ну?
– Тхупы, – важно сообщил питомец, разводя в стороны волосатые клешни. – Я ффсехх упил. Ххосяин – кхап.
– Убил – это хорошо, – я встал на ноги, оглянулся по сторонам и двинулся вперед. – А вот словарный запас тебе нужно расширить.
Вместе с недовольно попискивавшим тараканом мы прошли мимо останков робота, поднялись на противоположный склон и остановились перед темным отверстием, окруженным пеплом от сгоревшей травы.
Мне в лицо дохнуло жаром, но ощущения оказались вполне терпимыми – все-таки уже час прошел, а вентиляция здесь, судя по всему, работала до сих пор.
– Ты первый.
– Тхуссифый кхап.
– Бегом!
Последовав за петом, я оказался в более-менее просторной шахте, уходившей метров на десять вглубь холма. На одной из стен имелись удобные ступеньки и спускаться получалось без особых проблем, но вот температура окружавшего меня воздуха все время повышалась, а света становилось меньше и меньше.
Когда мы оказались на полу какого-то небольшого зала, я уже вовсю пользовался прибором ночного видения.
– Тхуп, – гордо пропищал таракан, забравшись на какую-то непонятную кучу. – Ссмотхи!
– Сейчас…
Мне пришлось включить еще и фильтрацию воздуха – наравне с запахом гари в нос навязчиво лезли какие-то приторные миазмы. Но чудо-шлем помог и на этот раз.
Разобравшись с экипировкой, я достал мачете, осторожно ковырнул лезвием мягкую груду поджаренной инопланетной плоти и практически сразу же стал обладателем весьма ценной находки: [Мутаген. Источник: голубой пришелец. Качество: инопланетное.]
– Неплохо…
Что может дать такой мутаген, мне было неизвестно. Но сам чужой являлся весьма и весьма продвинутым монстром, так что шанс на приятные бонусы все-таки имелся.
Тщательно обследовав помещение, я нашел трупик красного альена и без колебаний сделал ему вскрытие. Увы, безрезультатно.
– Топаем дальше.
Выбранный мной коридор сначала шел куда-то на восток, а затем резко сворачивал к югу и упирался в небольшую комнату, заваленную трупами отлично знакомых мне осьминогов.
Но мое внимание привлекли не они.
На противоположной стороне, за разбитым стеклом, находились внутренности настоящей ракетной шахты.
Вместе с ракетой.
Осторожно косясь на валявшиеся повсюду тушки головоногих, я подошел к проему и, сообразив что вокруг хватает света от аварийных ламп, выключил шлем.
Уходящий куда-то вниз корпус оказался на таким уж большим – метров пятнадцать в высоту. Но ядерному оружию и не нужно быть циклопическим…
– Спасе ха. Онлю фор каре, – мне на глаза попалась наспех и не до конца замазанная надпись. – Аттентион, контаинс а нуклеар картридже… не понял?
– Пух, – очень вовремя сообщил устроившийся на стене таракан. – Помпа!
– Ясен хрен, делали-то они это с большой помпой, – согласился я, рассматривая довольно грубый сварочный шов, расположившийся на светло-сером металле. – Но вот что получилось в итоге?
– Пух?
– Не знаю, не знаю… надо будет посмотреть.
Оторвавшись от созерцания ракеты, я снова вытащил мачете и принялся ковыряться в кишках рассредоточившихся по комнате осьминогов.
Мутаген, мутаген, кусок серебра…
– Это, блин, даже не смешно, – шарики отправились в инвентарь, а тускло поблескивавший слиток был с презрением кинут на пол.
Мы с питомцем направились обратно.
Следующий коридор очень быстро закончился широкой лестницей, ведущей куда-то вниз.
– Вперед, бро, – я сделал изящный жест. – Ты первый. Разведай там все.
К моему удивлению, на сей раз питомец не стал кочевряжиться и довольно шустро умотал в темноту. Провел там несколько минут, а затем вернулся – целый, невредимый и очень довольный собой.
– Там холоссо. Ххосяин умихать.
– Не понял, – я замер, остановившись на первой ступеньке. – Что это значит?
– Хатиасия, – охотно поведал Эдик. – Ххосяин ити!
– Ага, щас, побежал прямо-таки…
Спускаться вниз пришлось буквально по шажочку, все время отслеживая состояние ИММК. До какого-то мгновения тот вел себя вполне тихо, но в самом низу лестницы начал потрескивать, а когда я двинулся по уходившему вдаль мрачному тоннелю, буквально взбесился.
– Понял, не дурак, – я отскочил назад, вернулся на первый ярус и принялся следить за неспешно уменьшавшейся зеленой полоской.
Может когда-нибудь мы туда и заглянем, но уж точно не сейчас.
Выжженный плазмой бункер постепенно перестал казаться мне средоточием мирового зла. Трупики пришельцев не представляли никакой угрозы,
