– Джонас слишком добр, – покачала головой Вив.
– Вовсе нет. Ты же выиграла этот конкурс. Так что неподражаема – это еще слишком мягко сказано.
Джонас увидел, как она довольна его похвалой, и подумал, что ему давно уже следовало сказать ей это. И не один раз. А вместо этого он зациклился на своих проблемах. Она заслуживала того, чтобы ей постоянно говорили о том, какая она замечательная.
– И это правда, – продолжал он. – Никто не может сравниться с ней в плане выпечки.
Юнг Су пристально посмотрел сначала на внука, потом на Вив.
– Это хорошо, что ты так ценишь свою жену. Это признак зрелости. Ты так долго интересовался только своей работой, что я уже начал беспокоится – будет ли у тебя время на личную жизнь? Теперь я вижу, как ты предан своей жене, и мне нравится видеть тебя счастливым. Это укрепляет меня в намерении раньше уйти на покой.
– Так и должно быть, – пробормотала Вив прежде, чем Джонас успел ответить. – Я тоже его самая большая поклонница.
– Да, это я тоже вижу, – рассмеялся Юнг Су.
Неужели? Джонас вопросительно взглянул на Вив.
– Тебе нравятся трудоголики, которые почти не бывают дома? – спросил он с кислой усмешкой.
– Мне нравится твоя преданность делу. Ты все делаешь от чистого сердца. Это было первое, на что я обратила внимание. Каждый раз, когда ты приходил в пекарню, чтобы купить кексы для своих сотрудников, я спрашивала тебя: «Что за событие сегодня?» И ты отвечал мне: «У миссис Нгуен пятидесятилетие» или «Исполнилось четыре года с того дня, как в нашу компанию пришел мой помощник». Больше никто из моих клиентов не уделял столько внимания своим подчиненным.
Джонас почувствовал себя неловко. Конечно, ему были известны все эти подробности жизни его подчиненных. Он потратил немало времени на то, чтобы выискивать эти поводы зайти к ней в пекарню.
– Поэтому он и станет замечательным руководителем корпорации, – продолжала Вив. – Потому что он заботится о людях и старается всегда поступать по чести. Он всегда держит слово. И по правде говоря, именно поэтому я и влюбилась в него.
Это был уже перебор, но его дед только кивнул.
– Джонас – человек чести. Я рад, что он нашел себе женщину, которая по достоинству ценит его.
Если не учитывать, что все это было неправдой. И Джонас чуть не подпрыгнул, когда увидел, что глаза Вив увлажнились и она нежно взглянула не него.
– Его легко любить. И мое чувство к нему растет с каждым днем.
Джонас хотел было вмешаться, потому что игра было одним делом, а откровенная ложь ради того, чтобы он мог получить заветную должность, – совершенно другим. Но он увидел, как слеза скатилась по щеке Вив, и онемел. Она не лгала.
Он судорожно глотнул. Вив влюблена в него? Его сердцу стало тесно в груди. Он уставился на Вив, потрясенный ее признанием. Но это не должно было являться таким шоком для него. Она часто так смотрела на него. Но никогда она еще не произносила таких слов. И теперь она уже не могла взять их обратно. Они пронзили его, как удар молнии.
Эту сцену прервало появление слуги, который объявил, что ужин подан. Джонас подал Вив руку, чтобы помочь ей подняться, как он делал уже много раз. Но никогда прежде он не испытывал волнения при прикосновении ее руки. Она сжала его пальцы, словно чувствуя, что ему нужна ее поддержка.
Но это его совсем не успокоило. Она любит его. Он был потрясен до глубины души этим открытием. Это было еще одно обстоятельство, которое она скрывала от него. И оно все меняло. Все то время, пока они сидели за столом, ему хотелось лишь одного – подхватить ее на руки и отнести в укромное место, где он смог бы задать ей несколько важных вопросов. Но его дед все говорил, говорил и говорил. Кроме того, он пригласил на ужин нескольких своих партнеров, и Джонас не мог проигнорировать их.
Когда они наконец остались с Вив наедине в их спальне, он плотно закрыл дверь и прислонился к ней, пристально глядя на жену.
– Все прошло хорошо, – сказала Вив, отводя взгляд в сторону. – Твой дед, похоже, в отличном настроении, несмотря на свой диагноз.
– Я не хочу говорить об этом. Почему ты сказала ему, что любишь меня?
– У меня это получилось как-то случайно. Но не переживай. Он мне поверил.
– Я тоже, – резко сказал Джонас. – Это было не просто случайное замечание. Ты говорила серьезно. И как давно ты любишь меня?
Вив пожала плечами:
– Это не важно.
– Это очень важно! – Он подошел к ней и попытался заглянуть ей в глаза. Он хотел, чтобы хоть раз для разнообразия она сказала ему правду. – Ты поэтому вышла за меня замуж. И поэтому приехала в Корею. И поэтому ты все еще со мной даже после того, как я рассказал тебе про свою клятву.
И тут она открыто и честно посмотрела на него:
– Да.
Он почувствовал внезапный восторг. Теперь все встало на свои места. То, что он называл дружбой, оказалось совсем другим. У него подкосились ноги, и он опустился на диван.
– Почему ты не сказала мне раньше? Я давно должен был узнать об этом.
– Нет, Джонас, не должен был. И что это меняет? Ничего. Ты решительно настроен сдержать клятву, данную с друзьями. А я не могу перестать любить тебя. Так что мы оба в тупике.
Да. В тупике. Особенно если учитывать то, что он тоже не мог перестать любить ее.
Он пытался. Он притворялся, что не любит ее. Он называл это чувство дружбой, пробовал оттолкнуть Вив от себя, пытался держаться от нее на расстоянии, старался остаться верным пакту. Но у него ничего не получилось.
Может быть, пришло время попробовать что-то еще.
– Вив.
Она подняла глаза, и в них он прочитал любовь и нежность.
Ей следовало бы бросить его. Вместо того чтобы чувствовать себя в
