- Доброй ночи, Нея.
- Доброй ночи, шед.
На этом мы наконец расстались. В свою комнату в общежитии я возвращалась чуть ли не пританцовывая. Я убеждала себя, что причина этого в танцах на празднике и музыке, которая все еще звучала у меня в ушах, но внутренний голос лишь посмеивался надо мной. И смех этот тоже был очень похож на смех Розы. Я подумала, что стоит написать ей, рассказать, что у меня все хорошо и жених оказался не так ужасен, как мы все опасались. Она ведь наверняка волнуется.
Уже в коридоре третьего этажа, на котором находилось наше общежитие, я столкнулась с Карлом, который относил свертки из магазинов в мою комнату, а теперь возвращался обратно. Я широко улыбнулась и ему, с трудом удерживаясь от того, чтобы повиснуть у него на шее и расцеловать в обе щеки.
- Карл, спасибо вам, - с чувством выдохнула я, вкладывая в эти простые слова всю глубину своих эмоций.
- За что? - удивился он.
- За праздник. Вы не представляете, какую услугу мне оказали. Я теперь могу нормально разговаривать с собственным женихом. Знаете, это было очень смело. Я бы никогда не решилась так настойчиво чего-то предлагать шеду Фолкнору. А вы совсем не боялись его гнева.
- Это было не сложно, Нея, - он покачал головой. - Шед вообще очень сдержанный человек. Я за всю жизнь от него не слышал грубых слов. Ну, разве что пару раз, но это было сказано в сердцах. А в данном случае я лишь помог ему сделать то, чего он сам хотел.
- Он хотел пойти на праздник? - я склонила голову набок, заинтересованно разглядывая Карла.
Он снова покачал головой.
- Шед хотел провести с вами время, наладить отношения. Просто не знал как.
Это заявление меня удивило.
- Откуда вы знаете? Он сам вам это сказал?
Карл снисходительно улыбнулся.
- Нет, он ничего мне не говорил. Но шед Фолкнор никогда не пользуется моими услугами. Я вожу его брата, мать, учителей школы и иногда ее учеников, но не его самого. Ему это не нужно. Верховные жрецы ходят своими тайными тропами, которые нам неведомы, и перемещаются в пространстве быстрее других. Автомобили им не нужны. Он ездит только вместе с кем-нибудь, если это необходимо. Я полагаю, он поехал с вами, чтобы иметь возможность пообщаться в непринужденной обстановке.
Огорошив меня этой новостью, Карл кивнул на прощание и ушел. А я осталась стоять посреди коридора и смотреть ему вслед. Растерянная, но почему-то очень довольная.
Когда Карл исчез из вида, я наконец дошла до своей комнаты и взялась за ручку двери. На этот раз я скорее почувствовала, чем увидела ее. Как и раньше, она стояла в конце коридора и смотрела на меня. Только теперь я уже не испугалась.
- Не сегодня, Лилия, - тихо, но твердо сказала я ей. - Уйди.
За моей спиной раздался удивленный голос Ирис:
- Нея, с кем ты говоришь?
Я резко обернулась и торопливо заверила, фальшиво улыбнувшись:
- Ни с кем.
Примерно так же я отвечала в детстве, когда меня заставали за шалостями. Воровато посмотрев в конец коридора, я убедилась, что Лилия уже исчезла.
Ирис окинула меня недоверчивым взглядом, но допытываться не стала. Захлопнув за собой дверь, она направилась в общую ванную комнату, а я поторопилась скрыться в своей.
Глава 14
С того дня моя жизнь в Фолкноре начала налаживаться. Я постепенно привыкала к местной еде, но в моей комнате никогда не переводились фрукты: жених присылал новую корзину каждые три дня. Ужинали мы теперь всегда вместе, поэтому как минимум один прием пищи состоял из знакомых и привычных для меня продуктов.
Нагонять учебную программу было трудно. Я не привыкла так много времени посвящать учебе, а тут приходилось вникать и в ежедневные уроки, и в те, что я пропустила. Большинство учителей относились к этому с пониманием. Исключение составляли Луфр Мари и госпожа Фолкнор.
Мари всегда был мною недоволен. Он придирался к моему произношению, ругался, если я не могла вспомнить перевод слова или допускала в написании ошибку. После уроков по языку я впадала то в бешенство, то в уныние, и если бы не занятия с Ирис, я бы безнадежно отстала. Но эта девушка терпеливо объясняла мне и прошлые темы, и помогала с текущими.
- Не обращай на него внимания, - говорила она. - Он всех нас ненавидит. Говорят, он из разорившихся восточных жрецов. Его Дом пришел в упадок, вот ему и пришлось идти преподавать.
Я была благодарна ей и за помощь, и за поддержку, всегда приносила на наше занятие что-нибудь из своей фруктовой корзины, и мы часто болтали, вместе грызя яблоки или разбирая на дольки апельсин. Она рассказывала мне о родном городе, который находился еще дальше на севере, о матери, которую оставила ради учебы в школе. Оказывается, Ирис была одной из первых учениц школы Фолкнора.
- Я всегда чувствовала в себе Силу. Маме это не нравилось. Уж не знаю почему. Отец мой давно умер, мама, конечно, была против того, чтобы я ехала сюда, поэтому пришлось сбежать посреди ночи, не попрощавшись.
Если я правильно поняла, мать не простила этого Ирис, и они теперь не общались. Мне казалось это очень грустным.
У госпожи Фолкнор были ко мне свои претензии. Каждый раз на очередном занятии я прекрасно справлялась с приготовлением зелья, но проваливалась с его активацией. Еще дважды она убивала животное вместо меня, не забывая при этом отчитать. В следующий раз она ничего не стала делать и просто ждала, пока время активации не вышло, после чего заявила, что у меня появилась первая пересдача. Я подозревала, что рано или поздно она просто выгонит меня.
Я гадала, смогу ли в этом случае пожаловаться жениху. Сделает ли он что-нибудь, или как Ронан разведет руками и
