За всю предыдущую жизнь я не целовалась столько, сколько в то утро. Было что-то головокружительное и манящее в том, что я могла себе это позволить и не оглядываться, как будто совершаю преступление. Может быть, в эти дни я действительно стала чуть-чуть более независимой, чем была раньше? Хотя бы от внушенных мне дома правил. Тому, что мне пока не пришлось заходить в этом дальше, я была даже рада. И пожалела о том, что срезала волосы, вспомнив, как ужасно теперь выгляжу.
Однако стоило мне поделиться этим сожалением с Фолкнором, он тут же возразил:
- А мне нравится. Конечно, стоит пригласить специалиста, чтобы он немного придал форму, но в целом мне нравится этот твой новый облик. Тебе правда идет, Нея.
Мне хотелось верить, что он говорит серьезно. Впрочем, он как-то сказал, что я буду красивой, даже если меня побрить наголо.
В какой-то момент я снова почувствовала в себе целительские силы и поспешила приложить раскрытую ладонь к груди Фолкнора. И хотя я это уже делала, сейчас все ощущалась иначе. Было в этом что-то интимное, почти неприличное. Я слышала, как участилось его дыхание, чувствовала, как быстро бьется его сердце. Мне и самой с трудом удавалось сосредоточиться на лечении.
Я смогла снять его боль, но полного исцеления не произошло. Это стало сюрпризом для меня. Я чувствовала, что могу дать ему еще, но он словно перестал принимать. Вероятно, существовало какое-то ограничение на количество исцеляющей энергии, что я могла передать другому, даже если у меня оставалось еще.
Фолкнор был благодарен мне и за это.
- Теперь я хотя бы могу встать и заняться делами, - бодро заявил он, выбираясь из-под одеяла.
Мне эта идея не понравилась, о чем я сразу ему сказала, но Фолкнор уже уверенно шел к двери спальни. Я почти пожалела о том, что сняла болевые ощущения, которые могли удержать его в постели и заставить отдыхать, постепенно восстанавливаясь, но он поспешил меня успокоить:
- Не бойся, я не планирую сегодня же начинать снова варить зелья и перемещаться по Северным землям, изменяя погоду и устанавливая защиту от приходящих... У меня, конечно, хватает неотложных запросов, но я знаю, что сейчас мне не хватит на них сил. И все же есть ряд задач, которые мне необходимо решить сегодня.
Как оказалось, все эти задачи так или иначе касались меня. В первую очередь к ним относилось переселение меня в ту спальню, в которой я проснулась ночью. Фолкнор безапелляционно заявил, что в школьном общежитии я не останусь.
- В семейной части замка будет безопаснее, - заверил он. - Рядом со мной - еще безопаснее. На втором этаже живу только я. Хотя кабинет Ронана тоже здесь, зато лаборатория мамы, как и их спальни, - на третьем. Так что ночью здесь будем только мы с тобой.
Это заявление заставило меня занервничать, что не укрылось от его внимания. Фолкнор улыбнулся, притянул меня к себе и снова быстро поцеловал в губы.
- Не волнуйся, - тихо попросил он. - Непристойных предложений от меня ты больше не услышишь. До свадьбы. И с твоего позволения я все же сокращу свой траур. Не хочу ждать еще пять месяцев.
Я усомнилась в том, что это будет выглядеть прилично, но он только усмехнулся.
- Нея, я жрец Бога Смерти. Я вообще не обязан соблюдать траур. Это светская традиция королевства, но она противоречит учению Некроса. Я использовал его как предлог, чтобы не торопиться со свадьбой и дать себе немного времени подумать обо всем.
И мне снова не захотелось ему возражать. Я больше не боялась его, и теперь уже хотела выйти за него замуж. Меня, конечно, все равно немного пугало все, что связано с супружеской жизнью, но этим утром я убедилась в том, что Фолкнор умеет быть нежным, хоть это и сложно заподозрить по его внешнему виду и повседневному общению. А рождение ребенка... Что ж, все равно рано или поздно это должно будет произойти, так зачем же тянуть, подвергая жизнь шеда опасности?
Перемещением моих вещей занялись лакеи и горничные. Одна из них даже помогла мне одеться и вполне пристойно заколоть волосы, чтобы со стороны не было заметно, как криво они срезаны. После этого я снова встретилась с Фолкнором. Он за это время тоже успел облачиться в повседневную одежду, и теперь только тени под глазами, хриплое дыхание и периодически прорывающийся тяжелый кашель выдавали его плохое самочувствие. Мы встретились в небольшой гостиной, где для нас накрыли круглый стол, чтобы мы смогли съесть припозднившийся завтрак.
- А почему мы раньше никогда здесь не ели? - удивленно поинтересовалась я.
Эта гостиная нравилась мне гораздо больше, чем огромная столовая. Здесь было уютно.
- Если хочешь, отныне будем есть здесь всегда, - тут же предложил Фолкнор. - Так будет даже удобнее.
Я согласилась и только после этого заметила, что стол накрыт на троих. Спросить я ничего не успела, поскольку дверь гостиной вновь распахнулась, и на пороге появилась немного испуганная Ирис, которую привел Долорсдон.
Оказывается, вторым неотложным делом шеда было мое примирение с подругой. И должна сказать, ему это удалось легко и непринужденно. После совместного завтрака, на котором он объяснил причины моего поведения на занятии, Ирис, как мне показалось, полюбила меня еще больше, чем прежде.
Когда она ушла и мы снова остались вдвоем, Фолкнор неожиданно спросил, кто именно запер меня в подвале. Не знаю почему, но мне не захотелось выдавать Далию.
- Я не знаю. Я слышала только их смех и шаги.
- Неужели? - он недоверчиво сощурился, внимательно меня разглядывая. - Мне кажется, это не так. Не забывай, Нея, я уже выяснил, что ты очень плохая лгунья. Имей в виду, я все равно выясню, кто там был, и они получат по заслугам. Но ты можешь сэкономить мне немного времени.
- Я не хочу, чтобы кого-то наказывали из-за меня, - нахмурилась я. - Неужели нельзя обойтись без этого?
