Мейсон был благодарен Скарлетт за то, что она не отказывалась присмотреть за ребенком. Он не представлял, что бы стал делать без нее сейчас, если бы остался один на один с Луной.
– Похоже, ты заслуживаешь поощрения. Как насчет того, чтобы отправиться поужинать в ресторан после того, как ты примешь душ? Мы сможем расслабиться и провести приятный вечер втроем.
Скарлетт изучающее посмотрела на него:
– Ты уверен? Мы можем заказать еду на дом. В ресторане нам придется изображать счастливую семью, особенно если мы встретим там кого-нибудь из знакомых.
Это было правдой. В последний раз они изображали дружную семью на похоронах. А Кэрол не слишком интересовалась их семейной жизнью.
– Честно говоря, мы такое короткое время жили врозь по сравнению с девятью годами совместной жизни, что легче притворяться дружной парой, чем помнить, что мы уже таковой не являемся. Если только ты не возражаешь?..
– Нет, не возражаю.
Мейсон облегченно вздохнул и улыбнулся:
– Тогда иди в душ.
– О’кей.
Скарлетт улыбнулась и направилась в свою спальню.
Мейсон смотрел ей вслед, любуясь ее длинными стройными ногами. Ему так не хватало ее. Он представил, как эти ноги обхватывают его за талию, как он проводит руками по шелковой нежной коже…
Он посмотрел на Луну и мысленно выругался. О чем он думает? Что еще за фантазии? То, что Скарлетт смягчилась по отношению к Луне, не означало, что они снова превращаются в счастливую, дружную семью. Скарлетт по-прежнему мечтала о своих собственных детях. И когда Джея не станет, они снова разойдутся.
Их бракоразводный процесс идет полным ходом, и не важно, что влечение между ними не исчезло. Они не смогут вместе воспитывать Луну.
И виноват во всем этом был один только он.
Глава 5
– Хочешь десерт?
Скарлетт посмотрела на него и покачала головой:
– Я уже объелась. И эта подруга вот-вот заснет в своем детском креслице.
Они оба взглянули на Луну. Ее глазки закрывались, и она уже почти спала. Для нее это был очень поздний час. Мейсон не подумал об этом, когда приглашал их в ресторан. К счастью, Луна не капризничала. Она была вполне довольна, сидя в своем высоком креслице с бутылочкой в одной руке и любимым игрушечным кроликом в другой.
– Уверен, что она уснет еще до того, как мы отъедем со стоянки, – заметил Мейсон.
Он подозвал официанта и оплатил счет, потом поднялся из-за стола и взял Луну на руки. Она прижалась к нему и положила голову ему на плечо. Машинально Мейсон поцеловал ее в макушку и вдохнул приятный детский запах, исходивший от нее. Так же пах Эван, когда он купал его, – молоком и детским шампунем.
Это навело его на мысль, что он слишком мало времени уделяет Луне. Все делала Кэрол, а сейчас, когда она заболела, ее заменила Скарлетт. Слава Богу, что Скарлетт не отказалась присмотреть за Луной. Он не знал, что стал бы делать в такой ситуации без нее.
Мейсон надеялся лишь на то, что Кэрол останется с ними, когда они переедут в его новую квартиру. Но ему придется продумать и запасной вариант. Скарлетт не может вечно выручать его.
Когда они подошли к машине, Мейсон заметил, что Скарлетт как-то странно смотрит на него.
– Что? – спросил он. – Она обслюнявила мой пиджак?
– Нет, твой пиджак в порядке. Просто вы очень мило смотритесь вместе. Она так уютно устроилась у тебя на руках, что уже заснула.
– Я всегда умел найти подход к дамам.
– То есть рядом с тобой они всегда засыпали? – улыбнулась Скарлетт.
– Почти что. Хотя ты не заснула, поэтому я и выбрал тебя.
Скарлетт открыла заднюю дверцу, чтобы Мейсон смог усадить Луну в детское кресло.
– Так, значит, это и стало решающим фактором? А я думала, что тебя покорила моя яркая индивидуальность.
Мейсон захлопнул дверцу машины и посмотрел на Скарлетт, которая скрестила руки на груди и наблюдала за ним. Ее волнистые волосы спадали на плечи, и по какой-то причине в этот вечер она выглядела помолодевшей. Больше похожей на ту девушку, в которую он влюбился. Та девушка Скарлетт никогда не смотрела на него с разочарованием, как на него смотрела его жена Скарлетт.
Ему потребовалась вся сила воли, чтобы не протянуть руку и не коснуться ее. Он хотел отвести прядь волос, упавшую ей на глаза, провести кончиками пальцев по ее нежной коже и поцеловать ее. Его мозг не мог убедить его тело в том, что она больше не принадлежит ему.
– Твоя яркая индивидуальность тоже сыграла свою роль. Как и то, что ты красива, талантлива, умна и в то же время настолько глупа, что влюбилась в меня. Я должен был поторопиться, пока кто-то другой не увел тебя у меня из-под носа.
Скарлетт улыбнулась и, протянув руку, коснулась его щеки. Это был простой, почти небрежный жест, но он заставил его кровь вскипеть в венах. Он даже был вынужден ослабить узел галстука.
– Мне недоставало тебя, Мейсон.
– Мне тоже недоставало тебя, – честно признал он.
Ему недоставало ее больше, чем он ожидал. Каждую ночь он с трудом сдерживался, чтобы не позвонить ей. Ведь она не сможет начать новую жизнь, если он не исчезнет навсегда.
– Что произошло с нами? – спросила она. – Я готова была поклясться всем, кто готов был меня слушать, что мы будем вместе до самой смерти. А вот теперь мы разводимся. Иногда я обхожу наш пустой дом и размышляю, что, черт возьми, пошло не так.
– Я подвел тебя, – ответил Мейсон. – Вот что произошло.
Скарлетт широко раскрыла глаза. Она казалась удивленной, хотя он не мог понять, что ее удивляло. Ответ ему был очевидным.
– Ты подвел меня? Ты не шутишь?
Мейсон поморщился:
– Нет, я не шучу. Мы оба знаем, что все проблемы начались после того, как выяснилось, что я не могу дать тебе детей, которых ты так хочешь иметь.
Скарлетт положила ему руку на грудь.
– Замолчи. Мы уже выясняли это сотни раз. И ты никогда не слушал меня, когда я говорила, что не виню тебя за это. Да, я хотела иметь детей, но ты, безусловно, не подвел меня. Это от тебя не зависело. Жизнь не всегда складывается так, как мы хотим, Мейсон. Иногда приходится мириться с трудностями.
– И наша попытка усыновить ребенка обернулась такой трудностью.
Скарлетт вздохнула и покачала головой:
– Нам не повезло, это правда. Должна признать, что все это было настолько тяжело, что навсегда отвратило меня от желания снова усыновлять ребенка. Но, опять же, ты не был в этом виноват. Ты же сам понимаешь это, верно? Мы ничего не могли поделать,
