Черты, которые мог бы унаследовать от него их ребенок, если бы он у них был.
Но ей приходилось прилагать неимоверные усилия, чтобы заставить себя держаться отчужденно. Потому что это было в ее характере – хотеть заботиться о людях. Когда до нее доносился детский плач, ей хотелось успокоить малышку. А стоило ей услышать, как Мейсон выругался, ей хотелось броситься к нему и выяснить, не поранился ли он. И ей приходилось все время напоминать себе, что это был не ее ребенок и не ее муж. Если она хотя бы на момент забудет об этом, в конечном счете останется с разбитым сердцем.
Она и так не могла оправиться от нанесенного ей Мейсоном удара. И как ей было излечиться от любви к нему, когда он сидел на ее диване, смотрел футбол по телевизору или работал на своем компьютере?
До сих пор она прикрывалась тем, что ей нужно работать. И это было правдой. В студии ее ждали три больших холста. Когда она закончит работу, их сфотографируют, упакуют и отправят на Гавайи, чтобы повесить на стену в новом, недавно открывшемся отеле.
Скарлетт отступила на шаг, чтобы оценить свою работу. Но как она могла сосредоточиться на ней, когда взгляд ее постоянно падал на диван, на котором лежали аккуратно сложенные одеяла и пижама Мейсона?
Она положила кисть и потянулась. Взглянув на часы, она обнаружила, что уже семь часов вечера. Она работала с полудня не прерываясь, чтобы поесть или хотя бы выпить чаю.
Ну что ж, на сегодня довольно. Она вышла из студии и направилась на кухню. Там была Кэрол, которая наливала себе чашку чаю. Ее лицо немного отекло, а нос был красным.
– Добрый вечер, миссис Спенсер, – хрипло проговорила она.
Скарлетт нахмурилась:
– Вы выглядите ужасно, Кэрол. Вы не заболели?
Кэрол покачала головой:
– Не знаю. Надеюсь, что нет. Я почти никогда не болею. Я знаю, что момент сейчас неподходящий. Вы так заняты, а если Луна заразится от меня, она не сможет навещать своего отца в больнице.
Это было правдой. Химиотерапия вместе с раком разрушила иммунную систему Джея. И он легко мог подхватить любую инфекцию, а в настоящий момент это было смертельно опасно для него.
Кэрол поставила чашку с чаем на стол, несколько раз чихнула, а потом раскашлялась. Скарлетт очень не понравился звук этого кашля. Она приложила руку ко лбу Кэрол и обнаружила, что та вся горит.
– У вас жар. Я думаю, что вам лучше выпить чаю и немедленно лечь в постель. У меня наверху есть кое-какие лекарства. И предлагаю вам утром первым делом сходить к врачу.
– А как же Луна?
Это был хороший вопрос. Как быть с Луной? Скарлетт на мгновение закрыла глаза. Она старалась, она боролась, но в конце концов ей придется смириться со своей судьбой.
– Мы сами справимся с ней, пока вы болеете.
Кэрол широко раскрыла глаза:
– Нет, нет. Может быть, я найду кого-нибудь, кто сможет заменить меня…
– Не спорьте. И сейчас же отправляйтесь в постель. Вы уже уложили Луну?
– Нет, мэм. Мистер Спенсер играет с ней на веранде. Я просила его присмотреть за ней, пока я выпью чаю.
Это осложняло дело. Скарлетт надеялась, что ребенок уже спит и ей не придется заходить в детскую.
– Хорошо. Мы вдвоем присмотрим за ней. А сейчас – в постель!
Кэрол неохотно взяла чашку с чаем и побрела в свою комнату. Скарлетт смотрела ей вслед, стараясь смириться с неизбежным. Вздохнув, она пошла на поиски Луны и Мейсона – как раз тех двоих, которых старалась избегать.
На веранде никого не было, около бассейна тоже. Удивившись, Скарлетт пошла по тропинке, ведущей к калитке, которая выходила прямо на пляж. Там она их и увидела. Они мирно играли на песке. Скарлетт скинула туфли и направилась к ним.
– Смотри, Луна. Твоя тетя Скарлетт идет сюда, чтобы поиграть с нами.
Мейсон подхватил девочку на руки и указал ей на Скарлетт. При виде ее Луна заулыбалась и протянула к ней ручонки.
– Видишь, кое-кто скучал по тебе, – сказал Мейсон.
Скарлетт сразу же остановилась и прикусила нижнюю губу. Ей до смерти захотелось схватить малышку и прижать ее к своей груди. Вдохнуть ее божественный детский запах, который напоминал ей о тех ночах, когда она укачивала на руках Эвана. Но вместо этого она отступила на шаг.
– Сомневаюсь, – мягко сказала она. – И чем вы здесь занимались?
– Мы возились в песке. Я решил, что, раз ее все равно будут купать, мы можем позволить себе немного испачкаться.
Скарлетт кивнула.
– Похоже, няня Кэрол заболела гриппом, так что я отправила ее в кровать. Эта грязная малышка теперь исключительно на нашем попечении, по крайней мере в ближайшие несколько дней.
– Угу, – заявила Луна.
Она умела говорить «мама», «папа», «нет» и «угу».
– Вот именно, угу, – повторил за ней Мейсон. – А мы справимся с ней?
– Это же ребенок, а не дикое животное, – сказала Скарлетт. – Я уверена, что все будет в порядке.
– А как же ты? – спросил Мейсон, пытливо посмотрев ей в глаза. – С тобой тоже все будет в порядке?
Скарлетт снова прикусила губу.
– Полагаю, это нам еще предстоит узнать.
– А ты уже заходила в детскую?
– Нет, – сказала она и отвернулась.
И тут она увидела стайку дельфинов, которые плескались невдалеке от берега.
– Смотрите! – воскликнула она.
Мейсон указал Луне на дельфинов.
– Смотри, Луна. Это дельфины.
У Луны расширились глаза, а маленький ротик приоткрылся от изумления. Она начала радостно хлопать в ладоши, глядя на выпрыгивающих из воды дельфинов.
– Это дельфины. Ты можешь сказать «дельфины», Луна? Дель-фи-ны.
– Дофины, – воскликнула Луна. – Дофины!
Скарлетт улыбнулась. Дельфины были ее самыми любимыми животными. Она посмотрела на Мейсона и на Луну. Когда она увидела их восторженные улыбки, у нее защемило сердце. Это была та жизнь, которую она потеряла. Будущее, которое ей не суждено было разделить с Мейсоном, потому что он решил расстаться с ней «ради ее блага», не спросив ее, хочет ли она этого.
– Полагаю, что ей понравились дельфины. А следующим шагом будет купить ей спасательный жилет и доску для серфинга.
Улыбка Скарлетт стала натянутой. Она вспомнила, как он грозился научить серфингу Эвана. В то время эта идея перепугала ее.
– Я
