Оба варианта требовали сил, выносливости и удачи. И оба таили в себе возможные опасности. Опасности, к которым он не мог подготовиться заранее. Заставляя каноэ скользить по легким волнам, Роберт невольно задумался, и более хладнокровная и бесстрастная сторона его натуры напомнила, что именно встречи с такими рискованными непредвиденными обстоятельствами заставили его много лет назад отказаться от участия в подобных авантюрах.
Однако близость с Эйлин пробудила в нем другую, отчаянную и неукротимую сторону его натуры. Ту, которая благословляла этот вызов, которая ликовала от близости неминуемой опасности, от предчувствия драки, от всего того, что заставляет кровь вскипать, а сердце биться быстрее.
На самом деле единственное, что мешало Роберту наслаждаться сложившейся ситуацией, – это то, что Эйлин сидела рядом с ним в каноэ, что она подвергалась тем же испытаниям, что ей угрожала та же опасность.
Его взгляд упал на ее прекрасную, упрямую, рыжеволосую голову. Он ни минуты не сомневался, что она ни за что не согласилась бы переписать иначе свою роль в этой авантюре. Желание защитить ее было его проблемой, его бременем, а она, что бы ни случилось, всегда будет стараться играть с ним наравне.
Роберт это знал. Признавал это. Где-то в глубине души он смирился с этим. С тем, что должен позволить ей быть собой. Как и с тем, что это она вела его за собой, шаг за шагом увлекая все дальше в эту авантюру. Это она пробудила в нем пирата, который до сих пор жил в его душе. Она заставила его вспомнить радости, доступные этой стороне его натуры, и дала возможность начать жить в полную силу. Эйлин придала ему смелости быть тем, кем он был на самом деле, быть таким, каким он должен быть.
Откуда-то сзади до них эхом донеслись отраженные от воды устрашающие крики. Роберт мысленно выругался и поднял весло. Эйлин обернулась, не выпуская весла из рук. Они снова начали грести, но вскоре стало очевидно, что Кейл действительно сделал то, о чем говорил Роберт. Он послал людей на каноэ обследовать рукав.
Единственное преимущество, которое оставалось у них на данный момент, – это то, что люди Кейла сильно отставали от них и до сих пор их не заметили. Работорговцы плыли быстро, но тревоги пока никто не поднимал. Однако это не могло продолжаться долго. Финальный отрезок рукава был совершенно открытым, и, как раз когда Роберт и Эйлин устремились к нему, из-за облаков вышла луна.
Роберт держал курс, ведущий прямиком к устью рукава, где слабые буруны знаменовали собой границу залива. Прибрежная полоса, похоже, кишела затонувшими корягами, поэтому теперь, когда у них на хвосте висели преследователи, попытка проскользнуть вдоль берега, огибая в темноте их смутные контуры, не могла увенчаться успехом.
Судя по звуку, было очевидно, что люди Кейла еще достаточно далеко. До границы залива оставалось еще ярдов триста. Роберт начал грести чаще, Эйлин быстро подстроилась под его темп, и они поплыли быстрее.
Двести ярдов.
Сто пятьдесят.
Он рискнул бросить быстрый взгляд назад. За ними неслись три каноэ. В каждом сидело по двое крепких, мускулистых головорезов. Позади них Роберт заметил еще одно, более длинное каноэ, где сидело трое: двое гребцов и посередине Кейл, который, выкрикивая приказания, размахивал короткой абордажной саблей.
Роберт повернулся вперед. Стиснув зубы, он изо всех сил орудовал веслом.
Главное – успеть.
Кейл, очевидно, догадался, что собирается сделать его потенциальная добыча. На мгновение Роберт почувствовал уважение к его уму, не в последнюю очередь потому, что Кейл уважал его интеллект.
Но одного Кейл явно недооценил – Эйлин, которая сидела прямо перед ним и гребла изо всех сил.
Двое крепких мужчин в каноэ наверняка могли бы быстро догнать джентльмена и леди, вне зависимости от навыков джентльмена. Однако Эйлин была гораздо легче любого мужчины, а гребла она достаточно хорошо. И хотя люди Кейла постепенно догоняли их, разрыв сокращался недостаточно быстро.
Роберт надеялся, что, как только они доплывут до залива с его течениями и более сильным волнением, делавшим условия больше похожими на условия открытого моря, чем на тихую гладь реки, подельники Кейла не смогут правильно управлять своими легкими речными суденышками и у них с Эйлин появится преимущество.
Возможно, эта надежда была тщетной. Но он надеялся.
– Не останавливайся, – крикнул он Эйлин. – Мы почти на месте!
Она слегка запрокинула голову и спросила:
– Что за место?
– Доверься мне! – Он не смог удержаться от улыбки. – Мы пойдем прямо поперек волн. Тех, что впереди.
Возможно, она пробормотала что-то в ответ, но усилившийся ветер унес ее слова прочь.
Двадцать ярдов. Десять.
Роберт крикнул:
– Положи весло и держись!
Эйлин среагировала мгновенно. Она положила весло рядом с собой и обеими руками схватилась за борта каноэ. Нос лодки коснулся первой пенной волны и поднялся вверх.
Эйлин взвизгнула и отвернулась в сторону. Ее окатило фонтаном брызг, потом нос лодки снова опустился вниз, и она почувствовала, что Роберт изменил темп. Лодку внезапно развернуло, и они встали параллельно волнам. Не дожидаясь приглашения, Эйлин схватила весло и снова начала отчаянно грести.
Когда Роберт заставил каноэ перескочить через другую волну, она бросила быстрый взгляд назад, но никого не увидела. Однако она слышала проклятия и брань Кейла, подгонявшего своих людей. Эйлин крепче вцепилась в весло и стала грести что есть мочи.
Видимость на открытой воде залива была лучше, чем в узком рукаве. Стоявшая высоко луна заливала водную гладь серебристым светом. Эйлин отчаянно всматривалась в поверхность залива, но так и не увидела очертаний корабля.
– Он справа, – крикнул Роберт, когда каноэ поднялось на волне.
Они вместе наклонились и, воспользовавшись преимуществом, которое давала более спокойная вода, следовавшая за гребнем волны, заставили лодку стремительно нестись вперед. Когда она поднялась на следующий гребень, Эйлин повернула голову направо и увидела клипер. Красивый элегантный корабль, который она впервые увидела несколько дней назад, стоял довольно далеко в заливе и был повернут кормой к ним.
– Моли Бога, чтобы они побыстрее увидели нас! – выкрикнул Роберт.
Хорошо еще, что он приказал отвести «Трайдент» дальше от центральной гавани, и теперь он стоял ближе к устью рукава, чем раньше. Однако до него все равно оставалось еще слишком далеко.
Прежде чем следующая волна подняла их вверх, Роберт повернулся спиной
