Он-то считал, что ничего не боится. А сам боялся целых двадцать лет.
Все эти годы он прятался от Джузеппе и Джейн, прятался от чувств, от жизни. Из-за чего? Из-за ничего не стоящей, никчемной тайны?
В своей сознательной жизни он стремился все контролировать и ни к кому не привязываться, чтобы никогда не испытать боль утраты. И когда он, сам того не желая, полюбил Скарлетт, это настолько его напугало, что он решил: нужно подчинить ее себе, сделать своей рабыней.
Да неужели он всерьез рассчитывал управлять ею с помощью какого-то листка бумаги? Перед ней он был абсолютно бессилен. И никакой брачный контракт на свете не мог это изменить.
«Я люблю тебя, Вин. А ты любишь меня. В этом-то все и дело, ведь так? Ты боишься любить меня».
Джузеппе печально вздохнул:
– Как жаль, что я не знал, что ты именно поэтому избегал нас. – Он взглянул на жену, которая тем временем подошла к ним и встала рядом, а потом к ним присоединилась и Мария. – Мы глупо поступили, что молчали, просто не хотели дать тебе еще один повод сторониться нас.
– Ты тоже знала? – спросил Вин у Джейн.
Она улыбнулась, вытирая слезы.
– Разумеется, знала, дорогой мой, мы же с Джузеппе давно женаты, и у нас нет тайн друг от друга.
– А я не знала! – обиженно воскликнула Мария, откидывая длинную вуаль. – Мне никогда ничего не рассказывают.
Вин посмотрел на младшую сестру в белом подвенечном платье, и в одно мгновение вся его жизнь предстала перед ним в новом свете.
Скарлетт была права во всем.
Какая-то его часть полагала, что, если он ее оттолкнет, она сбежит от него, и это подтвердит его худшие опасения и оправдает то, что он хитростью заставил ее подписать проклятый контракт.
Он хотел оттолкнуть ее!
«Ты боишься любить меня. Да, боишься. Ты пытался возвести между нами стену. Но я тебе этого не позволю. Мы любим друг друга. Мы принадлежим друг другу».
С первой минуты, как он встретил Скарлетт в Нью-Йорке в том маленьком баре, где она подавилась выпитой впервые в жизни водкой, он был очарован ею. Никогда он не встречал женщины, похожей на нее, – такой независимой, пылкой и чувствительной.
Он с самого начала почувствовал, что она должна принадлежать ему, и решил гарантировать себе это, как, например, его смехотворная фантазия, что он сумеет защитить свое сердце, заставив ее подписать бумаги, или что надо меньше любить ее, потому что сильнее тот, кто меньше любит.
Но теперь он видел, что ошибался.
Сильнее не тот, кто любит меньше, а тот, кто любит больше.
И не потому, что может контролировать партнера или застраховать себя таким образом от страдания, но потому, что у него хватает смелости жить полной жизнью и встречать лицом к лицу радость и боль. Быть свободным человеком и иметь мужество любить без оглядки – вот в чем заключается подлинная сила.
И как ни любил он сына, не он первый растопил его сердце.
Первой была Скарлетт.
Вин посмотрел на отца:
– Мне надо немедленно поговорить с женой.
– Иди, сынок, – горячо произнес Джузеппе. – Покажи ей, какой ты на самом деле.
Вин, кивнув, направился обратно к выходу.
Он не должен был сдавать виллу без ее ведома. Он и этим поступком хотел вынудить Скарлетт возненавидеть себя. На вилле он никогда не чувствовал себя дома – до последнего времени. Но Скарлетт превратила печальную, унылую, обветшалую тюрьму, в которой он томился в детстве, в счастливый семейный очаг.
То же самое она сделала с ним. До встречи с ней Вин был сконцентрирован на деньгах и власти, в ущерб собственному счастью. Он так боялся быть уязвимым, что, не появись Скарлетт в тот день в соборе Святого Суизина, он женился бы на женщине, к которой был полностью равнодушен.
Если бы не Скарлетт, он стал бы вторым Сальваторе Калабрезе, эгоистичным, мелочным, с замороженным сердцем. Столько всего сделала для него Скарлетт, а в ответ просила только, чтобы он любил ее. Чтобы стал тем человеком, которым был рожден. Человеком, которого она заслуживала.
Его торопливый шаг перешел в бег. Кивнув сонному охраннику, сидевшему в холле, он распахнул входную дверь.
Улица перед палаццо была темной и тихой. Белые снежные хлопья бесшумно опускались на тротуар. Но где же Скарлетт?
И тут он увидел ее.
В сапфирового цвета платье, с ожерельем на шее, с разметавшимися рыжими волосами, с ужасом в глазах.
Ее тащил какой-то человек. В руке у него был пистолет, а глаза горели неистовой ненавистью.
– Вин! – крикнула она, вырываясь.
– Борджи! – Блайс Фолкнер раздвинул губы в злобной улыбке. – Надо было догадаться, что ты долго там не задержишься. Ты испортил мой план, но я почти этому рад. Теперь ты увидишь, что я с ней сделаю прямо на твоих глазах.
Вин перевел взгляд с лица Фолкнера на револьвер в его руке, черный, как смертоносная змея, прижатый к голове Скарлетт, и ужас пронзил ему сердце. На мгновение у него потемнело в глазах.
Вин глубоко вдохнул. Он никогда не поддавался страху. И не сделает это сейчас, когда его жена нуждается в том, чтобы он был сильным. Сейчас он мог допустить только одно чувство. Он позволил, чтобы волны этого чувства захлестнули его, как океан во время шторма.
Ярость.
Глава 12
Когда Блайс наставил на нее пистолет на тихой заснеженной улице, Скарлетт с горечью вспомнила, как Вин велел ей никуда не ходить без телохранителя. Почему она его не послушалась?
Потому что ей не приходило в голову, что в центре Рима может понадобиться телохранитель. Не приходило в голову, что кто-то может на нее напасть…
– Я уже неделю слежу за этим домом, – произнес Блайс, продолжая целиться в нее из пистолета. – И надеялся, что рано или поздно застану тебя одну.
– Для чего? – У нее застучали зубы. – Вы же не хотите до сих пор… жениться на мне?
– Жениться? – Он презрительно скривил губы и подошел ближе, так что она почувствовала застарелый запах пота, смешанный с мускусным одеколоном. – Теперь у меня цель поинтереснее. Твой муж слишком далеко зашел. Он разрушил мою жизнь. Пришла моя очередь отплатить ему тем же.
Снег падал и падал на ее обнаженные плечи, но ее обдало леденящим холодом совсем по другой причине.
– Как?
– Он тебя любит.
– Вы слышали, как мы ссорились…
– Да, слышал все, от первого до последнего слова. Это прекрасно. – Он ядовито ухмыльнулся. – И когда ты исчезнешь, он станет винить себя всю оставшуюся жизнь и считать, что вынудил тебя уйти. Он никогда не узнает, что произошло на самом деле. Никогда.
– Вы не сделаете этого!
– А давай посмотрим! – Продолжая держать ее под прицелом, он свободной рукой выхватил у нее сумочку. – За углом у меня стоит машина…
– Я никуда не пойду
