– А ты не дурак.
– Нет. – Он сжал челюсти. – И мне не слишком понравилось, что ты меня им выставила, причем дважды.
Она снова оглянулась на шале. Хорошо бы броситься бежать. Но она стала такой неуклюжей и медлительной…
– Я записал нас сегодня на прием к одному женевскому врачу. Клиника доктора Шосс пользуется мировой известностью. Она была личным гинекологом шведской принцессы.
– Я не собираюсь ехать в Женеву потому, что тебе вздумалось записаться к какому-то суперименитому врачу.
– В этом случае решаю я.
– А если я откажусь?
Его глаза сверкнули.
– Я знаком с Кассиусом Блэком – владельцем этого шале. Что он скажет, если я сообщу ему, что твоя подруга, его надежная экономка, сознательно взяла на работу воровку, поселила ее здесь, и вы обе замышляете обворовывать его гостей.
– Ты этого не сделаешь! Это низко!
Его лицо окаменело.
– Нет, низко поступила ты, а не я. Я всего лишь хотел взять на себя ответственность. Из нас двоих воровка – это ты!
– Я вернула тебе все до пенни.
– Да, и с весьма высокими процентами. Деньги, которые ты вернула, принесли мне большую прибыль в процентном исчислении, чем прочие мои вклады. Это оказалось очень выгодно для меня. – Он отвесил ей иронический поклон. – Благодарю, что украла мой бумажник.
– Значит, ты не будешь… – начала Скарлетт с надеждой.
– Но похищение моего ребенка – это совсем другое дело.
Женевская клиника. Она может стать путем к спасению.
– Хорошо, твоя взяла.
– Обычно так и бывает. – Он шагнул было в сторону машины с тонированными стеклами, но тут же снова повернулся к ней и произнес отрывисто: – До Женевы ехать два часа. Я могу через десять минут вызвать сюда вертолет.
– Нет! – воскликнула она слишком поспешно. Он нахмурился, и она сказала уже спокойнее, стараясь улыбнуться: – По дороге у нас будет время, чтобы поговорить.
Через пять минут, пока один из телохранителей собирал наверху ее скудные пожитки, Скарлетт зашла на кухню, чтобы сказать Вильгельмине «до свидания». Пожилая женщина сильно удивилась неожиданному повороту событий.
– Так ты бросаешь работу, Скарлетт?
– Мне правда ужасно жаль…
– За меня будь спокойна. Честно говоря, твой жареный цыпленок – это до сих пор что-то невообразимое… Значит, этот человек отец твоего ребенка, но ты правда хочешь ехать с ним? – Ее глаза на пухлом лице превратились в щелочки. – Или он вынуждает тебя?
Экономка, как и Скарлетт, уже обладала достаточным опытом общения с богатыми и влиятельными людьми, чтобы за гламурным фасадом подозревать безобразную суть.
– Я хорошо позабочусь о Скарлетт и ребенке, – сказал он, – обещаю вам.
Экономка пристально посмотрела ему в глаза, затем морщина между ее бровями медленно разгладилась.
– Я вам верю.
– Вот и хорошо. – Вин дружески улыбнулся ей. – Мы со Скарлетт в самом скором времени поженимся.
Вильгельмина с укором посмотрела на Скарлетт:
– Так ты, оказывается, помолвлена?
Скарлетт растерялась:
– Мы пока еще ничего толком не решили.
– Миссис Стоун, – перебил ее Вин. – Я ценю вашу доброту и помощь, которую вы оказали Скарлетт. Если вы когда-нибудь решите сменить место работы, пожалуйста, дайте мне знать.
Он протянул ей свою визитку, взял Скарлетт за руку и повел к выходу из шале, а телохранители следовали за ними с ее до смешного скромным багажом – дамской сумочкой и рюкзаком. Вин проследил, как вещи укладывают в багажник внедорожника.
Он распахнул дверцу красной спортивной машины и повернулся к Скарлетт:
– Садись.
– Неужели ты сам поведешь?
– Охранники поедут сзади на внедорожнике. Ты сама сказала, что сегодня прекрасный день для загородной поездки.
Они уселись, он тут же нажал на газ, быстро миновал ворота шале и, спустившись с горы, выехал на мощеную дорогу, которая тянулась через дорогой курортный городок Гештат с очаровательными альпийскими домиками, эксклюзивными бутиками с одеждой известных дизайнеров и шале со ставнями и цветочными горшками на окнах. Полуденное солнце весело сияло на синем небе над скалистыми, покрытыми лесом горами, когда они выехали на петлявшую между ними Гештат-штрассе и направились на запад.
Вин краешком глаза покосился на Скарлетт. Она была одета проще некуда – под расстегнутой курткой виднелась широкая клетчатая рубашка, свободные спортивные штаны и меховые сапожки. И все равно его глаза жадно смаковали ее. Огненно-рыжие волосы падали ей на плечи густыми волнами.
Она проникла ему в кровь.
Может быть, Скарлетт Равенвуд была дьяволом с ангельским личиком? Она стала причиной того, что он за восемь месяцев не имел ни одной женщины.
– Как ты нашел меня в Швейцарии? – спросила она вполне спокойно.
– Ты совершила ошибку, отправив мне бумажник из итальянской деревушки. У меня в той стране до сих пор обширные связи. Было легко разыскать работника почты, который обслуживал тебя. А он вспомнил твою машину со швейцарскими номерами.
– Он заметил мою машину?
Вин усмехнулся:
– Представь, существует на удивление мало машин марки «плимут-барракуда» спортивной модели 1970 года светло-зеленого цвета. Работник почты целовал кончики пальцев, описывая ее. «Bella macchina!» Тебя он тоже запомнил.
– Я взяла именно эту машину в гараже, потому что она была самая старая.
– Такие машины – большая редкость и потому стоят два-три миллиона долларов.
– Ох! Значит, если бы я взяла новый седан…
– Я бы не нашел тебя. Это ты меня обманула, украла мой бумажник. Похитила моего ребенка.
– Похитила?!
– Как еще это назвать? – Он снова посмотрел на нее. – Откуда мне знать, что наш ребенок будет в безопасности с тобой? Дочерью уголовника, имеющей преступные наклонности.
– Уголовника?! – В зеленых глазах вспыхнула ярость. – Папу не должны были сажать в тюрьму. Если бы сообщник его не выдал…
– Избавь меня от объяснений. Твой отец ограбил банк. Ты хотела меня в чем-то обвинить?
Она посмотрела ему в глаза:
– Все богатые, которых я знала, – люди без сердца. Мой папа даже в худшие свои времена был меньше вором, чем корпоративные хищники и мошенники с Уолл-стрит.
– Ты сравниваешь меня с ними?
– Ты бы даже со своими платиновыми запонками не расстался, – она презрительно взглянула на его запястья, – и тем более не рискнул жизнью или благополучием, чтобы спасти кого-то.
– Тебе об этом ничего не известно.
– Неужели? – Она вскинула подбородок. За окном раскинулась серо-голубая сияющая гладь Женевского озера. – Но ты сам сказал! Тебе ничего не стоит ранить чувства людей. Я уверена, что ты в жизни никого не любил. И еще хочешь, чтобы я вышла за тебя замуж.
– Любовь в браке не обязательна.
– Это ненормальный подход.
– Лучше суровая правда, чем сладкая утешительная ложь.
– Ты циник. Наверное, какая-то женщина тебя очень сильно обидела.
Да. Такая женщина в самом деле была.
– Она оказала мне услугу. Объяснила подлинную суть жизни.
– Она все неправильно тебе объяснила! – Скарлетт погладила живот и отвернулась к окну.
Они подъезжали к Женеве.
– Правильно или нет, но, как только тест покажет, что я отец, мы поженимся. Ребенок нуждается в обоих родителях.
На ее лице промелькнуло какое-то новое выражение.
– Думаешь, я без тебя это не знаю? Все детство я мечтала иметь
