– И за это я его всегда ненавидела… – Девушка расплакалась. – Мне всегда было здесь плохо. Я никогда не ходила в школу. Он сам научил меня читать и писать. Обычно он уходил на работу, а со мной сидела какая-нибудь румынка из соседнего дома…
– Расскажите мне всё, Кристина, – потребовала Стейси. Она хотела понять обстоятельства, которые заставили женщину отказаться от ребенка.
– В конце концов мы смогли снять две комнаты рядом с одним из таких домов. На первом этаже жила женщина, которую звали Аланна и которая ни слова не знала по-английски, но которая приносила нам остатки еды с фабрики. Я стала работать в гостинице в Бирмингеме, убираясь и перестилая постели, так что получала собственные деньги. Благодаря этому мы и смогли заполучить те две комнаты… – Девушка печально покачала головой. – Я его так любила – и в то же время ненавидела за ту жизнь, которую он выбрал для нас. Я умоляла его вернуться в Румынию. Думаю, что он видел от меня больше ненависти, чем любви.
Стейси услышала сожаление в ее голосе.
– А теперь? – спросила констебль.
– Он никогда не рассказывал мне, через что ему пришлось пройти, чтобы мы оказались здесь. Я даже не могу себе представить, каким образом отец смог сохранить нам жизнь, не говоря уже о том, что мы не потеряли друг друга. Теперь я понимаю, что, хотя у меня никогда ничего не было, у меня всегда был он.
Стейси почувствовала, что должна чем-то ответить на откровения девушки.
– Должна сообщить вам, что ваш отец в течение длительного времени получал множественные травмы. Его регулярно избивали…
– Я знаю, – выдохнула Кристина, и из глаз у нее потекли слезы. – Он пытался скрывать это от меня. Он всегда пытался меня защитить, но я видела, когда он страдает. И ничего не могла с этим поделать.
– У него была кошмарная травма ноги, Кристина. Практически все кости в ней были переломаны.
Девушка вскрикнула и закрыла лицо руками.
Стейси оглянулась вокруг и увидела бумажные полотенца возле раковины. Она оторвала кусок, подождала, пока глубокие рыдания стихнут, и мягко спросила:
– А где это могло случиться?
– В основном он работал на ферме в Вустершире. Только я не знаю, на какой.
Стейси предположила, что сначала он получил эту жуткую травму, а потом его выбросили, как сломанную куклу или старый инструмент.
– Его привезли к каналу и оставили там умирать, – пояснила констебль и заметила, что для Кристины это не было шоком.
– Понимаю, – тихо сказала девушка. – Отец больше не мог работать и поэтому стал бесполезен Николае. Это он отдал распоряжение…
Слезы бесконтрольно текли по ее щекам. Кристина наконец дала волю долго сдерживаемому горю.
– А откуда вы узнали, что он умер?
– Николае бросил мне его расчетную книжку и сказал, куда надо явиться на следующее утро.
– К Робертсонам? – уточнила Стейси. Она всё еще не могла понять, почему девушка подкинула ребенка. – Ваш отец умудрялся работать и содержать вас…
Она замолчала, увидев новую боль, которая заполнила глаза Кристины.
– Мой отец был в долгах как в шелках, – сказала девушка, доставая из кармана потрепанную книжку.
Стейси взяла ее и пролистала.
– После его смерти долг переходит на меня.
Констебль взглянула на последнюю страницу – и чуть не задохнулась.
– Сорок девять тысяч фунтов… Вы этого никогда не выплатите, – сказала она.
– Знаю, – печально улыбнулась Кристина. – Значит, долг перейдет на моих детей.
Молодая женщина вовсе не отказывалась от своего ребенка. Она пыталась освободить его от этого долга.
– Кристина, обещаю вам, что со всем этим мы разберемся. Вам назначат адвоката, и вы сможете…
– Я никогда не заберу его. – Девушка схватила Стейси за руку. – Никогда не признаюсь в том, что я его мать. Посмотрите вокруг. Что я могу ему дать? Он заслуживает права жить без страха и не в изоляции. И вырастет как английский ребенок. Я его очень люблю, но вынуждена отпустить его.
– А что насчет отца ребенка? – спросила Стейси. Она подозревала, что девушка не относится к тем, кто спит с кем попало, так что отношения должны были быть серьезными.
– Он не может помочь. Я никогда не выдам… – покачала головой Кристина.
– Он нелегальный иммигрант, правильно? – уточнила Стейси. Кристина работала в гостинце, а эти места славились количеством нелегальной рабочей силы.
– Он не может помочь, – повторила девушка.
– Но вы вдвоем могли бы… – Стейси нахмурилась и освободила руку.
– Вы что, думаете, что всё заканчивается на Николае? – лихорадочно заговорила несчастная. – Вы что, думаете, что они так легко откажутся от этих денег? Николае никогда не назовет никаких имен. Я не знаю, кто они, но они сразу же узнают и начнут меня искать. Я не смогу защитить своего малыша.
Стейси почувствовала, как сердце ее разрывается на части.
Одна ее часть любила, уютно устроившись на софе, смотреть диснеевские фильмы. Эта часть всё еще верила в счастливые концы, в которых мать и дитя воссоединяются и живут долго и счастливо.
– Я ведь тоже здесь нелегально, – напомнила ей Кристина. – Прошу вас, поймите: это мой ребенок, и я должна принести эту жертву. Я ничего не могу дать ему, кроме страха и неуверенности в завтрашнем дне, – закончила она севшим голосом, явно вспомнив о собственном детстве.
Стейси постаралась сдержать свои эмоции. За дверью послышались голоса. Кристина их тоже услышала.
– Прошу вас, умоляю ради ребенка, не говорите, что он мой. У него есть шанс на лучшую жизнь. Ему не придется бежать и прятаться. Он будет законным гражданином страны.
Слезы текли по ее щекам. Она боялась не за себя, а за своего младенца. Эта бедная девочка провела всю жизнь, постоянно оглядываясь через плечо, испуганная, что ее могут найти, нигде не находя себе надежного пристанища. И ее единственным преступлением было желание добиться чего-то лучшего для собственного дитя…
Стейси почувствовала, как от эмоций у нее перехватило горло.
– Пожалуйста, ради будущего моего ребенка…
Констебль ощущала кошмар и адские муки, которые испытывала несчастная. Она готова была отдать всё на свете ради этого малыша, который сам не выбирал себе такую жизнь. И Стейси понимала, что у нее есть власть, чтобы раз и навсегда изменить эту жизнь.
Ее голова пухла от вопросов, а дверь уже открылась и в нее вошла Девон.
Но в конечном итоге был всего один вопрос, ответ на который действительно имел значение.
Глава 76
– Дело превращается в какой-то запутанный лабиринт, а, командир? То есть я хочу сказать, что на Элли мы наткнулись совершенно случайно.
Но этот факт не делает их открытие легче для восприятия, подумала Ким, глядя на фасад дома. Совсем молоденькую девочку сначала
