– Пошли! – согласился я. – Бармалей, ты как?
– В порядке, тащ комиссар! Только карабин мой надо из машины забрать. И багажник запереть – а то растащат инструменты. У меня там только пассатижи рубля полтора стоят – американские! А еще накидные ключи…
– Не переживай! Я тебе из Китая такой набор выпишу… В шелковых перчатках будешь работать, чтобы своими грязными пролетарскими руками красоту гаечных ключей не испоганить!
– Из Китая? – удивился Сидоров. – Неужто там что-то стоящее делают? Я-то думал, что только в Германии и Америке… Ой, простите – нет ничего хорошего в Германии!
– Ага, все там малахольные! – усмехнулся я. – Если бы так было, Бармалей, мы бы сейчас по Унтер-дер-Линден маршировали! Враг нам достался жестокий, злой, но умелый! И чтобы его победить, нам его не только перемочь надо, но сначала ПЕРЕДУМАТЬ! Ну вот как с тем танком, который в одиночку немецкую дивизию разгромил!
– Ага! – глубокомысленно ответил Сидоров.
– Впрочем, чего это я про Китай? Это где-то в иной реальности он стал мировой фабрикой… А у нас сейчас совсем другая ситуация – наверняка лучшие инструменты где-нибудь в Туле или Златоусте делают! Правда, Свет?
– Я медицинские инструменты заказываю в Казани. Но где делают лучшие гаечные ключи – не знаю! Никогда не интересовалась! Нет, у меня, конечно, есть машина, но я ее предпочитаю в заводскую ремзону отгонять. Впрочем, она у меня за три года и не ломалась никогда – каждый год проверка по гарантии.
– А какая у тебя машинка? – деловито спросил я.
– «Запорожец» третьей модели! Я за пафосом не гонюсь, как некоторые владельцы «Волг»! – с некоторым вызовом сказала Светлана. Последнее замечание явно камешек в мой огород! То-то она тогда, в гостинице, губы при виде моей «Волги» кривила. Хотя ей прибедняться нечего – в «ее мире» «Запорожец» третьей модели визуально и технически почти не отличался от «Порше Кайенна» из «моего» первого исходного мира.
Наш диалог явно загрузил мозги простого работяги – Варфоломей поглядывал на меня и Свету с каким-то непонятным выражением на лице.
Между тем мы вышли во двор, забрали трехлинейный карабин – штатное оружие водителя, заперли багажник и двери «эмки» на какие-то хитрые замки-секретки, подозрительно напоминающие обыкновенные болты.
– Готов, тащ комиссар! – отрапортовал Сидоров, пытаясь забросить ремень карабина на здоровое плечо.
Я молча забрал у него оружие и сразу передернул затвор. Запасных обойм у Бармалея не оказалось. Ну, ему по должности не положено активные боевые действия вести. Хорошо хоть, что механизм ухоженный, смазанный.
Выглянув на улицу, я снова огляделся – вокруг по-прежнему было пусто. Звуки боя вроде бы начали удаляться. Пушка стреляла с длинными паузами. При этом я больше не слышал немецкий пулемет и одиночные выстрелы из винтовок – только частое «татаканье» самозарядок и короткие очереди из «Дегтяря». Кажется, наши почти полностью выбили немцев. Или те просто сбежали?
– Нам туда! – Светлана показала едва заметный проход между двумя домами.
Маневрируя между какими-то хлипкими дощатыми сарайчиками и покосившимися заборами, мы прошли квартал насквозь и выбрались на соседнюю улицу. Здесь тоже никого не было. Стометровый рывок по «открытой местности» вдоль фасадов полуразрушенных домов, и мы снова ныряем в узкий проход, ведущий дворами куда-то в центр города. «Черный ход» выводит нас на какую-то широкую улицу, с двумя проезжими частями и полосой зеленых насаждений посередине – проспект или бульвар.
Здесь мы увидели людей: у кромки тротуара, густо усыпанного довольно крупными обломками почти до основания разрушенного многоэтажного здания, стояли двое в красноармейской форме. До них было метров пятьдесят. У их ног лежали какие-то кучи грязного тряпья. А вот это уже точно дезертиры-мародеры – вряд ли немецкие диверсанты будут отягощать себя награбленным барахлом.
– Куда нам дальше? – шепотом спросил я у Светы.
– Вот как раз туда! – обреченно махнула она в направлении загадочной парочки.
– Стойте здесь! Не высовывайтесь! – скомандовал я. – Бармалей, крути головой по сторонам, чтобы сзади не подкрались!
– А ты? – зачем-то спросила Светлана.
– Пойду пощупаю этих типов за теплое вымя, на предмет их социальной принадлежности! – усмехнулся я и, взяв на изготовку карабин, вышел из-за угла дома, за которым мы прятались.
Увидев меня, парочка заметно оживилась. Один из незнакомцев даже махнул мне рукой. Странно, явно нетипичное поведение для мародеров – на мой взгляд, они, увидев вооруженного мужика, должны ретироваться с места преступления, спасая натыренный хабар.
Я неторопливо пошел к ним, держа карабин прикладом у плеча, но пока не направляя ствол в их сторону. Пройдя половину разделявшего нас расстояния, мне удалось разглядеть, что это немолодые мужчины, одетые в красноармейскую форму. Один из них был в фуражке и сапогах, второй – в ботинках с обмотками и пилотке. Хм, офицер и солдат? В смысле – командир и его боец?
– Товарищ, помогите! – крикнул обладатель фуражки. – У нас двое раненых!
Только теперь я понял, что кучи тряпья у их ног – тела. В той же форме цвета хаки, только густо заляпанные бордовыми пятнами. Раненые – здесь? Что они тут делают?
Я решил подойти поближе, чтобы хорошенько рассмотреть подозрительных военных. Внутри меня буквально ревела сирена тревожной сигнализации: «Опасность, опасность! Беги!» Но я все-таки приблизился и встал метрах в пяти.
Надо признаться, что с близкого расстояния парочка производила вполне благоприятное впечатление – форма на обоих вполне аккуратная, относительно чистая. Оба выбриты, хоть и не до синевы. Лица немолодые – обоим лет по сорок. У командира правая рука на самодельной перевязи, торчит густо замотанная несвежим бинтом кисть. Тоже ранен? Оружия на виду не держат. У бойца так и вообще ничего огнестрельного не видно – на брезентовом поясе два штатных кожаных подсумка. Петлицы и околыш фуражки – малинового цвета. На петлицах командира – два квадратика, у бойца – четыре треугольника.
– Кто вы такие? – после недолгого разглядывания поинтересовался я.
– А ты сам-то кто такой? – усмехнулся лейтенант. – Что за вид, товарищ? Уж не дезертир ли?
При этом никаких агрессивных жестов он не делал. За кобуру не хватался. И в его словах была правда – если это действительно военнослужащие Красной Армии, то мой внешний облик должен их изрядно удивить.
– Разведка 1-й гвардейской танковой дивизии! – отрекомендовался я. – Выполняю задание командования!
После моих слов мужики переглянулись.
– Ну, разведка так разведка! – покладисто согласился лейтенант. – Мы из комендантской роты, гоняли мародеров. Да вот нарвались на особо буйных! Двух моих бойцов ранило. Я послал нарочного в штаб за машиной, но что-то он задерживается. А парни кровью истекают, им срочная эвакуация нужна! О, так вы тут не один?
Я оглянулся и тихо выругался сквозь зубы – ко мне
