Пилот флаера, жизнерадостная молодая шатенка, – на вид лет восемнадцати и прехорошенькая, – нисколько не замечала душевных терзаний своего пассажира. Она то напевала какую-то нехитрую мелодию, то принималась болтать со своим чудо-самолётом. Флаер отзывался на имя «Стрекоза», сообщал погодные сводки, новости и даже рассуждал на отвлечённые темы. И управлялся голосовыми командами – но только отданными голосом хозяйки, юной пилотессы Кемиати. О чём та сразу же и охотно поведала Максиму. Так что угон, в случае чего, исключался. Только с захватом пилота. Но почему-то Максиму казалось, что, захвати он флаер, – и тот сам, без всяких команд со стороны хорошенькой Кемиати, и даже вопреки таковым, совершит что-нибудь эдакое… то ли самоубийство, то ли вынужденную посадку. Да и не стал бы Максим захватывать женщину. Может, в этом есть какой-то тонкий психологический расчёт таинственных обитателей Центра? Поди пойми…
Одна из «друз», приблизилась, рассыпавшись на чинные ряды разновеликих и разноформенных зданий, перемежаемых аллеями и парками. «Стрекоза», повинуясь очередной команде, круто пошла вниз и мягко опустилась на стоянку, где обнаружился ещё десяток таких же аппаратов. Стоянка примыкала к обширной, мощённой гладкими сиреневыми плитами площади, а посреди площади высилась чёрная многогранная призма. Энергоприёмник? Памятник?
– Вот и добрались. Прошу выходить, – сообщила девушка и приказала: – Стрекоза, милая, выпусти-ка нас…
Максим прошёлся взад-вперёд вдоль фюзеляжа «Стрекозы», разминая ноги, огляделся. Безлюдно. Впрочем, в отдалении, у небольшой белой кабинки тощая очередь аборигенов. Заходят по-одному… Нуль-Т! – обалдело сообразил Максим. Этого только ещё не хватало. Невозможно. Откуда у них тут нуль-Т? Мы вон целую планету угробили на эксперименты по сигма-деритринитации, пока… Плохо дело. Очень плохо.
– Пойдёмте же! – потянула его за рукав пилотесса. – Или вы хотите осмотреть стелу Перволидеров?
– Пожалуй, хочу, любезная Кемиати, – изобразил подобие светской улыбки он.
– Ах, зовите меня просто Кеми, – кокетливо прищурилась девица. – Прошу.
Обелиск Перволидеров… Да. Зря он думал, что всё увиденное доселе – потрясение. Флаеры, нуль-Т и энергостанции. Никакое это не потрясение. Потрясением была стела. Оказалась она тринадцатигранной, и на гранях этих драгоценными камнями – на каждой своими: рубинами и изумрудами, и сапфирами, и опалом, и сверкающими бриллиантами – были выложены проклятые знакомые тринадцать символов. И был здесь, никуда не делся, знак, похожий то ли на букву «Ж», то ли – на иероглиф «сандзю». И под каждым знаком – золотом выложенная колонка местных, непонятных Максиму письмен.
– А вы ведь не знаете! – Кемиати от восторга даже хлопнула в ладоши. – Не знаете, да?
Максим нашёл в себе силы лишь неопределённо шевельнуть бровями, но и этого жизнерадостной лётчице оказалось достаточно, чтобы пуститься в объяснения.
Легендарные Перволидеры. Почти две тысячи лет назад Подземные духи вывели их народ на поверхность из другого Мирового пузыря. Ешё сохранился последний из колодцев, откуда вышли предки… и эти стёртые тысячами тысяч ног металлические лестницы… И были болезни, и были голод и смерть, и страшные дикие звери… Но Духи даровали людям Тринадцатерых Лидеров, и вот люди выжили и устроили Мир Справедливости. А письмена? Письмена описывают базовые социальные роли Лидеров. Если интересно… Конечно же!
Девушка зачитывала письмена под каждым из знаков, а Максим видел перед глазами тринадцать серых «заккурапий» и мысленно проговаривал номера. И имена.
Итак:
№ 1 «Полумесяц» – военный вождь (Джон Гибсон)
№ 2 «Косая звезда» – главный охотник (Томас Нильсон)
№ 3 «Фита» – наставник юношей (Ежи Янчевецкий)
№ 4 «Свастика» – матриарх (Мария Гинзбург)
№ 5 «Кельтский крест» – сказитель (Герман Рашке)
№ 6 «Руна Мадр» – хранительница традиций (Викке Ужусенене)
№ 7 «Сандзю» – заклинатель животных (Лев Абалкин)
№ 8 «Руна Одал» – травница (Светлана Постникова)
№ 9 «Трезубец» – звездочёт (Исидор Тяжельников)
№ 10 «Фиалка» – наставница девушек (Ирина Голуб)
№ 11 «Эльбрус» – верховный вождь (Корней Яшмаа)
№ 12 «М готическое» – прорицательница (Эдна Ласко)
№ 13 «Дзюсан» – заклинатель духов (Петр Вересаев)
Интересно, Экселенц, что скажешь ты на это распределение ролей?
– Ой, – закончила рассказ милая болтушка Кеми, – извините, но у вас скоро встреча. Важная, между прочим! Прошу за мной!..
Вид с верхнего этажа высотного здания открывался не хуже, чем из кабины «Стрекозы». Максим, в очередной раз вымытый и переодетый, сидел в кресле-качалке на открытой лоджии, когда появился абориген – средних лет человек, с крупными залысинами на высоком лбу и спокойным, чуточку рассеянным взглядом прозрачно-серых глаз. Именно появился – Максим никак не отследил момент материализации.
– Приветствую вас в Солнечном Круге! – прозвучало это на земной силингве, хотя и с ужасным акцентом, но Максим уже ничему не удивлялся. Поздно удивляться.
Между тем Высоколобый продолжил, перейдя на наречие Архипелага.
– Прошу извинить меня, я не смогу адекватно общаться с вами на вашем родном языке. Мы расшифровали его, исходя из многолетних перехватов вашей мгновенной почты, но, вы понимаете, этого недостаточно. Простите, я вижу, что вы волнуетесь.
Он нажал какую-то кнопку, и прямо из стены выдвинулся небольшой поднос с двумя высокими стаканами. Высоколобый взял свой, жестом предложил Максиму последовать его примеру.
– У вас, конечно, много вопросов. Не следует задавать их пока. Сейчас я расскажу вам об устройстве нашей Империи. Пейте, этот напиток и успокаивает, и бодрит…
Островная империя оказалась устроена с жестокой рациональностью Демиурга, отчаявшегося искоренить зло. Три Круга было в ней…
Внешний Круг был клоакой, стоком, адом этого мира – все подонки общества оказывались там, вся пьянь, рвань, дрянь, все садисты и прирождённые убийцы, насильники, агрессивные хамы, извращенцы, зверьё, нравственные уроды – гной, шлаки, фекалии социума. Там было ИХ царствие, там не знали наказаний, там жили по законам силы, подлости и ненависти. Этим Кругом Империя ощетинивалась против прочей ойкумены, держала оборону и наносила удары.
Средний, Внутренний Круг не зря имел второе название – Серая зона, ибо он населялся людьми обыкновенными, ни в чём не чрезмерными, чуть похуже, чуть получше – ещё далеко не ангелами, но уже и не демонами. Там сосредоточены были сельское хозяйство и производство – любое, кроме энергии, там изготавливали оружие и боеприпасы для Внешнего Круга…
А в Центре… в Центре, в Солнечном Круге, царил Мир Справедливости. Тёплый, приветливый, безопасный мир духа, творчества и свободы, населённый исключительно людьми талантливыми, славными, дружелюбными, свято следующими всем заповедям высокой нравственности.
Каждый, рождённый в Империи, неизбежно оказывался в «своём» круге. Всех детей с самого раннего детства обследовали – в том числе и на мощных ментоскопах – на предмет выявления врождённых способностей или, напротив, склонности к асоциальному поведению. К пятилетнему возрасту становилось
