– На прошлой неделе у тебя получалось прекрасно.
– Что… Я стрелял из парализатора! Кому-то врезал кулаком! Это что, делает из меня профессионального киллера?
– Ты же понимаешь, – сказал Худ, – что мы никогда не используем тебя в подобном качестве. Ты угроза, Мэтт, ничего более. Будешь элементом в системе сдержек и противовесов.
– Я горняк! – Мэтт размахивал левой рукой – от таких движений сломанные ребра не болели. – Рудокоп! С помощью обученных червей добываю металл. Мой босс продает металл и покупает червей. И корм для них, а в удачный месяц хватает и мне на зарплату. Погодите-ка! Вы говорили Парлетту о вашей идее?
– Разумеется, нет. Он никогда не узнает о ней, если ты не согласишься. А если согласишься, мы дождемся твоей выписки.
– О Демоны Тумана! Если Парлетт сообразит, что я для него опасен, – а я так и буду лежать на спине… Хочу оказаться на Дельте до того, как вы скажете Парлетту. К дьяволу! Я хочу оказаться на Земле…
– Значит, согласен?
– Нет, Кейн! Ни на что я не согласен! Ты забыл, что у меня семья? Что, если Парлетт возьмет ее в заложники?
– Родители и сестра, – уточнил Худ. – Родители живут на Йоте.
– Не беспокойся, Мэтт, – произнесла успокаивающе Лейни, – мы их защитим. Они будут в безопасности.
Кейн кивнул:
– Если с твоей головы упадет хоть волос, если твоей семье будут угрожать, я объявлю тотальную войну. А чтобы Парлетт поверил, это должно быть правдой. И это правда.
Мэтту очень хотелось позвать доктора Беннет. Но что толку? Даже если она выгонит посетителей, они придут опять.
А Мэтт Келлер – всего лишь человек, который лежит на спине. Превозмогая боль, он мог бы сдвинуться на три дюйма в сторону. Но не на четыре. Трудно пожелать лучшей аудитории.
– Вы все заранее обдумали? Почему так долго ждали?
Ответил Джей Худ:
– Я хотел присутствовать. Сегодня у меня свободный день.
– Так ты опять преподаешь в школе?
– Когда сам творишь историю, стоит ее преподавать. – В сухом голосе слышалось неприкрытое торжество – Худ был в своей стихии.
Странно, что Мэтт прежде не подозревал о его безграничном самомнении.
– Именно ты меня в это втянул, – сказал Мэтт.
– Прими извинения. Поверь, Мэтт, я выбрал тебя только как потенциального рядового участника. – Не дождавшись отклика, Худ продолжил: – Но теперь ты нам нужен. Позволь объяснить, как сильно ты нам нужен. Ты умирал, Мэтт…
– Погоди, Джей.
– Лейни, он имеет право знать. Мэтт, сломанные ребра прорвали легкое и диафрагму. Гарри пришлось уговорить Парлетта…
– Джей, заткнись.
– Хорошо, Лейни, – сказал Худ с обидой.
– Мэтт, мы не собирались тебе рассказывать. Правда не собирались.
Плоть мертвого человека навсегда стала его плотью. Живущей под его грудной клеткой. Странное частичное воскрешение…
– Все хорошо, Лейни, – сказал Мэтт. – А ты что об этом думаешь?
Лейни посмотрела вниз, потом вверх и встретилась с ним взглядом.
– Твой выбор, Мэтт. Но если у нас не будет тебя, у нас не будет никого. – Она замолчала, потом торопливо продолжила: – Послушай, Мэтт, ты придаешь этому слишком большое значение. Мы не просим тебя сейчас же вскочить и кого-нибудь прикончить. Ради бога, возвращайся к твоим рудным червям. Мы будем только рады, если ты там и останешься до конца жизни, с небольшим дополнительным доходом…
– Спасибо.
– Просто чтобы ты был наготове. Возможно, Парлетт честен. Возможно, он в самом деле мечтает превратить Плато в рай. Возможно, все вокруг расцветет. Но просто на всякий случай… – Она наклонилась вперед, схватила его за запястье, пристально всмотрелась в глаза; ногти впились в его кожу. – Если Парлетт закусит удила, ты его остановишь. Никто другой не способен это сделать. Сейчас мы не можем ему помешать. Кто-то должен взять власть, иначе – гражданская война. Но если понадобится его остановить, а ты этого не сделаешь, ты будешь трусом.
Мэтт попытался высвободить руку. Разорванные мышцы этого не простили: его словно пнули в бок свинцовым сапогом.
– Вы фанатики! Все до одного!
А он в ловушке…
Лейни отпустила его. Она медленно уселась; взгляд был сонным, бездумным, почти исчезли зрачки…
Мэтт расслабился. Остальные смотрели в никуда. Джей Худ что-то мурлыкал под нос. Миссис Хэнкок хмурилась из-за какой-то неприятной мысли.
«Удача Мэтта Келлера» дала возможность передохнуть.
«Удача Мэтта Келлера». Глупая шутка, несмешной анекдот. Не примени он пси-силу для «спасения» Полли, она, возможно, была бы сейчас жива. Не поспеши он обратиться к Джею Худу за объяснениями, ухаживал бы за рудными червями. Неудивительно, что такая форма «удачи» раньше никогда не встречалась. Возможно, она больше никогда не появится.
Это пагубная мутация. Она продержала Мэтта девственником до двадцати одного года. Она убила Полли и заставила Лейни видеть в нем орудие, а не мужчину. Она отправила его в «Планк»; без своей психологический невидимости он никогда бы не предпринял такую попытку. Внутри «Планка» он бы погиб; снаружи, по чистому везению, обзавелся легкими мертвеца.
Человек должен быть достаточно мудр, чтобы скрывать свои аномалии.
Слишком поздно. Они будут забывать о нем каждый раз, когда он этого захочет. Но всегда будут возвращаться. Мэтт Келлер. Орудие. Пленник-убийца.
Ну уж нет!
– Эй! – позвал он. – Миссис Хэнкок.
Все зашевелились, обратили на него взгляды. Вернулись в мир, где следует учитывать фактор Мэтта Келлера.
– Миссис Хэнкок, у вас есть что мне сказать?
– Я так не думаю, – ответила немолодая мятежница тоном сварливой домохозяйки.
– Вы не произнесли ни слова, пока остальные на меня наседали. Зачем вы пришли?
Она пожала плечами:
– Просто посмотреть, что будет. Келлер, ты когда-нибудь терял того, кого любил?
– Разумеется.
– Он попал в банк органов?
– Мой дядя Мэтт.
– Келлер, я делала все, что в моих силах, чтобы помешать пересадке. Доктор Беннет сказала, что ты выжил бы и без имплантатов, хотя, конечно, остался бы калекой.
– Я бы этого хотел, – сказал Мэтт, не уверенный в правдивости своих слов.
– А я хотела разнести банк органов при первой же возможности. Но, похоже, никто не разделяет этого моего желания. Наверное, чужих мужей не разобрали на запчасти.
– Вы не ответили на мой вопрос.
Она снова пожала плечами:
– Я не знаю, являешься ли ты столь важной фигурой, как говорит Гарри. Мне кажется, никто не может быть настолько важен. Да, ты вытащил нас из Госпиталя. Да, Парлетт иначе никогда бы нас не нашел. Мы благодарны. Но следует ли нам кого-нибудь распотрошить, чтобы продемонстрировать благодарность? Ему-то ты не сделал ничего хорошего. Что ж, он мертв, и мы не можем пока уничтожить банк органов. Но мы пытаемся изменить законы, чтобы в банк попадало меньше людей; чтобы попадали только те, кто этого заслуживает в наибольшей степени. Будь ты обычным человеком, рвался бы нам помочь. Это все, что ты можешь сделать для того мертвеца.
– Из чистого сострадания?
Миссис Хэнкок закрыла рот.
– Возможно, я присоединюсь к вам, – сказал Мэтт. – Но не из чистого сострадания. Сейчас изложу мои условия.
– Продолжай, – сказал Гарри Кейн, единственный, кто не выказал
