Диллер остановился и сглотнул слюну; его глаза были полны ужаса, пока он не смог снова дышать ровнее.
– Все в порядке, Диллер, все в порядке, – повторял Скарволд.
Дыхание Диллера восстановилось, но он молчал.
Скарволд произнес:
– Позвольте представить вам мистера Гарнера из Технологической полиции Объединенных Наций.
Диллер вежливо кивнул. Было видно, что он заинтригован.
– Мы хотели бы поймать этого пришельца до того, как он нанесет больший ущерб, – сказал Гарнер. – Мне кажется, у вас есть информация, которой мы не располагаем.
Диллер кивнул.
– Через пять минут после того, как этот телепатический взрыв обрушился на вас, пришелец улетел в открытый космос. Час спустя за ним последовал человек, который по ряду причин полагал, что пришелец – это он. У него ложные воспоминания. Оба отправились примерно в одном направлении. Они что-то ищут. Можете ли вы сказать, что именно?
– Нет, – отрезал Диллер.
– Вы что-то могли понять при этом ментальном взрыве. Пожалуйста, постарайтесь вспомнить.
– Нет, Гарнер, я ничего не помню.
– Но…
– Вы старый дурак! По-вашему, я хочу задохнуться? Каждый раз, как я начинаю думать о произошедшем, меня душит! И в голову лезут дикие мысли; все выглядит незнакомым. Я чувствую себя окруженным врагами. Но что хуже всего, накатывает такая депрессия! Нет. Я ничего не помню. Убирайтесь!
Гарнер вздохнул и демонстративно положил руки на панель управления креслом:
– Если передумаете…
– Вовсе нет. Так что возвращаться нет необходимости.
– Я и не смогу. Я отправляюсь за ними.
– В космическом корабле? Вы?
– Мне придется, – сказал Гарнер, все же невольно глянув на свои скрещенные ноги – скрещенные утром, руками. – Придется, – повторил он. – Не имею представления, чего они хотят, но это должно быть что-то очень важное. Они готовы здорово рискнуть, чтобы заполучить его. Это может быть оружие или сигнальное устройство для связи с их планетой.
Кресло зажужжало.
– Полминуты, – сказал Диллер.
Гарнер выключил мотор и стал ждать. Диллер откинулся на спину и уставился в потолок. Его лицо менялось; оно больше не отражало его личность, а превратилось в калейдоскоп произвольно подергивающихся мускулов. Дыхание стало неровным.
Наконец он перевел взгляд на собеседников. Заговорил и осекся. Откашлялся и попробовал снова:
– Усилитель. У… этого гада есть усилитель, захороненный на восьмой планете.
– Замечательно! А что он усиливает?
Диллер стал задыхаться.
– Не важно, – произнес Гарнер. – Кажется, я знаю.
И кресло вынесло его из комнаты – пожалуй, слишком быстро.
– Они оба бежали как угорелые, – сказал Люк. – Рванули к Нептуну на одном «же»[24], причем ваш муж на полтора часа позже.
– А вы никого за ним не пошлете? – взмолилась Джуди. – Он не несет ответственности! Он не соображает, что делает!
– Разумеется. Мы посылаем меня. Он же забрал моего партнера.
Увидев реакцию миссис Гринберг, Люк добавил:
– Они оба на одном корабле. Мы не можем защитить Ллойда, не защитив и вашего мужа.
Они сидели в номере Джуди, потягивая «Том Коллинз»[25]. Полыхало августовское утро, было ровно одиннадцать часов.
– А вы знаете, как ему удалось сбежать? – спросила Джуди.
– Угу. Пришелец всех буквально нокаутировал, выплеснув в порту свое отчаяние. Всех, кроме Гринберга. Ваш муж попросту занял дежурный корабль и велел Ллойду поднять его. К несчастью, Ллойд умеет пилотировать военный корабль.
– А почему мистер Мэсни выполняет приказы Ларри?
– Потому что Ларри его загипнотизировал. Я все это отлично помню.
Джуди уставилась на свои колени. Уголки ее рта стали подергиваться. Она захихикала, потом засмеялась в голос. Не позволив смеху перейти в рыдания, стиснула зубы, замерла на миг – и осела в кресле.
– Я уже в порядке, – сказала она.
На ее лице не было улыбки, только изнеможение.
– Что все это означало? – спросил Гарнер.
– Не важно. А почему они отправились к Нептуну?
– Я не знаю. Мы даже не уверены, что они летят именно туда. Нет ли у вас какой-нибудь телепатической связи с мужем?
– Больше нет. С тех пор как он попал во временно́е поле доктора Янски, я ничего не чувствую.
– Ну, в любом случае сейчас вы бы ощутили кого-то другого. Помните ли, что испытали в восемь часов вечера позавчера?
– В восемь? Погодите. – Она закрыла глаза. – Разве я не спала?.. О! Что-то меня разбудило, и я не могла больше заснуть. Было ощущение, что произошло нечто ужасное. Чудища затаились в тени. Я ведь была права?
– Да. Особенно если вы ощущали сознание Ларри.
Гарнер немного подождал, дав ей свыкнуться с этой мыслью, и спросил:
– А с тех пор?
– Ничего, – ответила Джуди; ее маленькая рука ритмично постукивала по подлокотнику. – Ничего! Кроме того, что я хочу его найти. Найти его! Вот все, что я хочу, – с тех пор как он угнал корабль! Найдите его, прежде чем он…
Найти его! «Нет, не просто найти его, – сказал Гарнер себе в сотый раз. – Я должен найти его первым! Я должен найти его раньше, чем это сделает Кзанол, настоящий Кзанол». И в сотый раз засомневался, удастся ли.
Земли не было видно уже несколько часов. Кзанол-Гринберг и Мэсни молча сидели в рубке управления, молча и неподвижно. Рубка занимала три четверти всего жилого пространства корабля. Выпрямиться можно было только в воздушном шлюзе.
Развлечений у Кзанола-Гринберга было мало.
Правда, ему надо было приглядывать за Мэсни. И даже более того – следить, когда Мэсни почувствует неудобство, и понять это заранее. Если Мэсни выйдет из-под гипноза, его будет непросто снова взять под контроль. Вот поэтому Кзанол-Гринберг должен был посылать Мэсни в туалет; давать ему воды еще до того, как он почувствует жажду; заставлять его делать разминку, пока мышцы не затекли от сидения. Мэсни не был обычным рабом, который, когда в нем не нуждались, мог бы сам о себе позаботиться.
Не считая этого,
