– Ларри!
Он обернулся и увидел Китти – глаза сверкают, бледное лицо озарено улыбкой.
– Я так тобой горжусь! – Она крепко обняла Ларри.
– Китти! Я и не думал, что ты придешь.
– Ну как я могла не прийти! Это твоя первая выставка! Остальные все еще любуются твоими картинами. Они просто поражены, как здорово ты передал красоту пейзажа. А я пошла тебя искать.
– Китти, мне здесь совсем не нравится!
– Правда? – Она участливо смотрела на него, стараясь понять.
– Это все чересчур, – попытался объяснить Ларри. – Слишком много картин. Слишком много людей. Я чувствую себя самозванцем. Того и гляди кто-нибудь подойдет, постучит по плечу и скажет: «Боюсь, произошла ошибка. Пожалуйста, снимите свою жалкую мазню и уйдите».
– О Ларри. Какой же ты глупый!
Но взгляд ее был исполнен сочувствия.
– Никто их не купит, Китти. Я в этом уверен.
– Уж на одну-то Луиза Джорджа раскрутит.
– Джордж и Луиза тоже здесь?
– Конечно. Мы хотели вытащить тебя на ужин после выставки. Пойдешь? Или сбежишь со своими высокоодаренными друзьями?
– Нет у меня никаких высокоодаренных друзей. С вами мне куда лучше.
– У тебя замечательные картины, Ларри. Правда. Честно говорю.
– О Китти.
Не важно, правда это или нет. Он бесконечно благодарен за то, как искренне она хочет его поддержать. Теперь, когда Китти рядом, все изменилось. Он проторчит в этом углу хоть вечность, чтобы смотреть на нее и чувствовать, как полнится сердце сладким ощущением бесконечной любви. Казалось, они остались наедине, далеко-далеко отсюда.
– Как ты, Китти?
– Как прежде. Только стала старше.
– А как Эд?
– Как обычно.
Краем уха он услышал, как кто-то в зале громко его окликает. К ним спешила Луиза, волоча за собой Джорджа.
– Ларри, ты просто гений! – кричала она. – Мы все в таком восторге! Теперь у нас есть собственный живой классик!
– Привет, Луиза.
– Нам так нравятся твои картины. Джорджу нравятся твои картины. Он хочет купить большую, с крышами. Давай, Джордж, иди и скажи им, что берешь ее.
Джордж послушно поплелся исполнить приказ. Теперь к ним присоединился Эд.
– Здорово, старый хрыч! – Он крепко пожал руку Ларри. Глаза его лучились теплотой, а лицо еще больше осунулось.
– Здорово, Эд.
– На следующей выставке, может, предложишь публике вина? Продажи просто взлетят. Могу предложить весьма хорошее белое. Между нами, крестьянская моча, но эти крестьяне, прошу заметить, пили лучшее гран крю.
– Должен сказать, это все очень мило с вашей стороны, – благодарно бормочет он, – то, что вы приехали.
Подошли Нелл с Юлиусом. Ларри представил всех друг другу.
– Юлиус может подобрать тебе покупателя, – пообещала Нелл.
– Ничего не обещаю, – уточнил Вейнгард, – но есть на примете коллекционер, который любит поощрять молодые таланты.
– Молодые ведь подешевле, правда? – заметила Луиза.
– Правда, – улыбнулся Вейнгард.
– Лоуренс, милый, – сказала Нелл, – ты в курсе, что одна уже продана?
– Это наверняка мой муж, – объяснила Луиза, – он тоже любит поощрять молодые таланты.
Вейнгард тут же протянул ей свою карточку:
– Отправьте вашего мужа ко мне. Здесь тот еще цирк. – Он с презрением окинул взглядом зал. – У нас на Корк-стрит все куда цивилизованнее.
Юлиус старомодно раскланялся и отошел прочь.
– Вот ведь мерзкий коротышка, – скривилась Луиза.
– Луиза! – одернула Китти, покосившись на Нелл. – Веди себя прилично.
– Да, типчик противный, – признала Нелл. – Но свое дело знает и связи заводить умеет.
Эд с интересом посмотрел на Нелл:
– Так вы с Ларри друзья?
– Вроде того. – Нелл красноречиво глянула на Ларри, так что суть их отношений стала понятна.
– Поедем с нами? – предложила Китти. – Мы повезем Ларри на ужин, отметить выставку. Заказали столик в «Уилтонс».
В машину Джорджа все не втиснулись. Ларри сказал, что лучше прогуляется, Китти тут же пожелала составить ему компанию, и в итоге все пошли пешком.
Ларри шел вместе с Эдом.
– Интересная девушка, – заметил тот. – У вас с ней серьезно?
– Возможно, – ответил Ларри. И тут же, осознав, что Нелл с Китти идут совсем рядом, сменил тему. – Как торговля вином?
– Так себе. Для англичан, судя по всему, вино пить – это как жене изменять. Изредка и только за рубежом. Вот что мне действительно нравится, так это ездить по пустым дорогам Франции.
– Тебе не надоедают постоянные разъезды?
– Если хочешь знать, мне надоело все вообще. У тебя не бывало такого, что вся еда становится одинаковой на вкус? Ничего не радует. Ничего не ранит.
– Плохо дело, Эд.
– Иногда кажется, что мне нужна еще одна война.
Уже у ресторана Нелл заявила, что передумала, что у нее другие планы. Быстро и почти скромно чмокнув Ларри, она бросила: «Хорошие у тебя друзья», – и удалилась.
– Почему она не пошла с нами? – спросил Эд.
– Это в духе Нелл. Она непредсказуема.
Ужин обернулся настоящим пиром.
– Заказывайте что хотите, – подбадривала Луиза, – Джордж платит!
Китти расспрашивала о Нелл:
– Чем же она занимается?
Ларри пытался объяснить, ловя себя на том, что даже из его слов следует – Нелл ни к чему не стремится.
– А зачем ей стремиться? – заметил Эд.
– Потому что жить иначе бессмысленно? – предположила Китти. – Каждый ведь хочет, чтобы его жизнь имела смысл.
– Вот не понимаю, – возразил Эд. – Что за смысл? Для кого? Для чего? Вот сейчас мы чествуем Ларри и его картины. Мы вкусно едим в компании добрых друзей. Разве одно это не придает нашей жизни смысл?
– Не надо передергивать, – ответила Китти.
По ее голосу Ларри понял: она несчастлива. Удивила его и резкость, с какой говорил Эд.
– Ну, на мой взгляд, у Ларри прекрасная подруга, – вставила Луиза. – Она ведь еще очень молода. Уверена, вскоре она разберется со своей жизнью.
– А я хочу добавить, что Ларри замечательный художник, – подхватил Эд. – Я считаю, у него хватило смелости не отвернуться от того, что ему нравится, и теперь он пожинает плоды. За тебя, Ларри. Ты великий человек. В твою честь.
– Спасибо, Эд. Теперь мне осталось продать остальные две картины.
19
– Смотри, что я нашла! – В корзинке велосипеда у Нелл бренчало шесть маленьких пустых прозрачных аптечных пузырьков. – Знаешь, что с бутылками делают? В них запечатывают послания.
– Конечно, – согласился Ларри.
– Ну, тогда за мной!
Ларри повернул на улицу, и вместе они поехали по Уолворт-роуд, миновали вокзал Ватерлоо и вылетели на широкий новый мост Ватерлоо. Проехав его почти наполовину, Нелл остановилась и прислонила велосипед к перилам. Ларри сделал то же самое и на какое-то мгновение замер, любуясь солнечным днем. На востоке высился купол собора Святого Павла на фоне разрушенного бомбежками Сити. Южнее, вдоль Темзы, тянулись здания парламента.
Нелл уже достала пузырек, блокнот и карандаш.
– Ну что, каким будет наше первое послание? – Мы что, правда будем класть в них записки?
– Конечно. Чур, я первая.
Она что-то чиркнула в блокноте, вырвала
