Телефон, Урии, подарила мама на сорок пять лет, а Урия очень любил и уважал маму, и телефон хранил, как самый дорогой подарок.
Дубровину Урии Беньяминовичу, недавно перевалило за шестьдесят. Он поздно женился, познакомившись с Катериной в Останкино, уже будучи в должности сопродюсера центрального канала «Russia yesterday, today, and tomorrow». Целый год он ухаживал за нею, дарил цветы на восьмое марта и несколько раз предлагал руку и сердце, и Катя, которой тогда уже подкатывало к сороковнику, согласилась на замужество.
Сопродюсером он стал благодаря знакомству с известным олигархом, полным тёзкой по аббревиатуре ФИО, одно время обитавшим в верхних эшелонах.
Друзья и знакомые стали в шутку называть его ДУБ2, а чтобы избежать двусмысленности, добавляли в конце «л».
Но в эшелонах произошли подвижки, и олигарх попал в опалу.
Первое время, Урия пугался каждого звонка на сотовый, но время шло, его никто не трогал, на допросы в СКР не вызывали и, мало-помалу, он успокоился.
Беда нагрянула страшной новостью, пришедшей с берегов Туманного Альбиона: опальный олигарх свёл счёты с жизнью в собственном замке.
Причём, какая-то несуразная вырисовывалась картинка, складывающаяся из пазлов от различных источников: выходило, что олигарх, удавившись шарфиком в замке, дошёл, уже будучи мертвецом, до ворот и распахнул их …
Когда Урия сложил пазлы, ему всё стало ясно.
Тогда-то и приключилось с ним несчастье: его пятидюймовый член (называть свой penis — хуем, он не мог, почему-то полагая, что хуй, это что-то огромное, длинное и толстое) опал и больше не захотел вставать.
— Набирай свою Катьку! — приказала Элеонора — Не ответит, хоть телефон найдём. Да включи на громкую
Урия нашёл в контактах жену и нажал вызов: несколько длинных гудков и завораживающий женский голос — Мобильный не отвечает или находится вне зоны доступа …the mobile does not answer or is out of range — оборвал ниточку надежды.
— Ну, всё! — не давая впасть ему в транс — Звони в полицию! — сказала Элеонора
…
— Дежурный, лейтенант Полицаев, что у вас?
…
— Кто пропал? Когда это произошло? При каких обстоятельствах? — прижимая трубку к уху, он записывал в журнал информацию
— Сколько прошло времени? …Примерно скажите … Не более часа? Мало, может она вышла, вы на сотовый пробовали звонить?
…
— Чтооо? С каким унитазом?
Наконец, окончательно запутавшись, он бросил — Сейчас пошлём дознавателя. Вы не возражаете против осмотра квартиры или оформлять через суд?
…
— Давайте адрес — лейтенант записал — Ждите!
Старший дознаватель, капитан полиции, Марина Христофорова, курила у приоткрытого окна кабинета.
Заверещал на столе телефон и она, положив сигарету в горшок с хризантемой, подошла к столу — Алло!
Записав адрес, хотела положить трубку.
— Марин — спросил дежурный — машину заказывать?
— Да тут недалеко, Вован, дойду
— Хозяин-барин!
Глава третья. Тайна таинственной поляны
— Кать, ну ты чего? — я стоял чуть выше её, и она мешала мне опуститься и встать между стволами.
— Я ещё хочу! — она сунула руку в штанину шорт и щупала меня
— Слазь!
Она спрыгнула на землю и пошла к коврику.
Мне не терпелось выяснить, что за круг из травы прямо в центре поляны, но её походка выбила из головы все остальные мысли.
Она ступила на коврик и повернулась ко мне
— После анала? — спросил я, на ходу снимая шорты
Она опустилась на колени и, поддерживая пальчиками член, осматривала его и морщила носик — несколько подсохших, коричневатых мазков источали характерный запах.
— Можешь облизать и обсосать, если не брезгливая
Катя смотрела, а рот наполнялся слюной — это было ново, это было необычно, это было пикантно, и она лизнула раз, другой, а потом припала к встающему члену, и облизывала и сосала его, пуская слюну.
Я гладил её голову, а грудь женщины тёрлась об мои ноги
— Ну хватит! Чистый уже! Давай!
Она становилась раком, пытаясь одновременно стянуть плавки
— Я сам! — и, задрав ночнушку, стащил с её жопы плавки и тянул их, а она, по очереди, приподнимала ноги.
Он целовал ягодицы и гладил бёдра, и тянул руки, доставая груди и мял их, а она ловила рукой член и направляла его и, когда он вошёл и погружался, она замерла, а потом ответила встречным движением, сдерживая стоны, закусывая губу и, чувствуя, что он тоже сдерживается, чтобы не причинять боль, сама насаживалась, делая себе больно и, получая от этого, мазохистское наслаждение и постепенно, пропотевшее и удлинившееся влагалище, вмещало всё больше и больше его члена и, когда его ятра, стали биться о срамные губы, в кончиках пальцев появилось покалывание, а от низа живота, удушливой волной сладострастия, плеснулся оргазм …
— А ты? Кончил?
— Нет!
— Будешь? — она смотрела на меня, повернув голову — В попу?
— Нет! Не сейчас. Ты полежи, а я кое-что осмотрю.
Но Катя, натянув плавки, встала — Я с тобой!
Второе солнце уже опускалось за вершины деревьев нашей полянки, а я всё ползал по кругу и всматривался в траву.
Поразительно! Круговая линия, шириной в ладонь, из плотно сросшейся травы, была идеальной окружностью и все травинки в линии были одной высоты.
Катя сидела в центре круга, наблюдая за мной — Я пить хочу!
Я полз по кругу, всматриваясь в травяную линию
— Я есть хочу!
И тут я заметил, что внешнюю и внутреннюю кромку линии из травы, окаймляют чуть вдавленные и, едва заметные, линии.
Я выпрямился, захватил руками пучки травы и потянул, ожидая, что она вырвется и я смогу лучше рассмотреть вмятые линии окаймления.
Но произошло другое: трава не вырвалась, а потянула за собой дёрн.
— Катя! — но она уже и сама увидела
— Возьмись с другой стороны, да пошире руки разведи! — и я сам, тоже развёл руки и,
