Макензи подошла к окну. Оно располагалось относительно высоко, чтобы в него можно было спокойно заглянуть. Она посмотрела на землю, ища следы и отпечатки – стрелок должен был использовать стремянку или что-то подобное, чтобы дотянуться до окна. Макензи изучала землю в течение двух минут, но ничего не нашла. Потом она обыскала двор в поисках любого предмета, который можно было бы подставить, чтобы подобраться к окну. И снова неудача. Во дворе стоял красный велосипед, который, скорее всего, принадлежал сыну Джимми Скотта. Он стоял у дальней стены, но быстрый осмотр показал, что и его не использовали, как стремянку.
«Подтолкнуть?» – с улыбкой спросил Питерсон, увидев, что Макензи снова пытается заглянуть в окно.
«Нет, спасибо», – ответила она, стараясь, чтобы слова не прозвучали грубо.
Они вернулись в дом и прошли в спальню. Там Макензи открыла окна, отдёрнула шторы и выглянула в сад. Высунувшись наружу, она могла очень близко рассмотреть внешнюю сторону оконной рамы. И опять она не увидела ничего, что указывало бы на незаконное проникновение.
Она посмотрела на кровать: «Кто-нибудь проверял знакомых и коллег, может, они знают антикварный магазин Баркера?»
«Я об этом ничего не знаю. Вы думаете, следует проверить?» – спросил Питерсон.
«Да. Бюро обязательно даст это задание кому-нибудь из агентов, когда дело передадут им».
Закончив фразу, Макензи пошла на выход. Питерсон следовал за ней, явно её немного смущаясь. «Вы здесь закончили?» – спросил он.
«Думаю, да, – ответила она. – Вы сможете отвезти меня назад к…»
«Куда? – спросил он. – К вашей машине?»
Макензи на секунду задумалась, а потом спросила: «Вы никуда не торопитесь?»
«Сегодня нет».
«Примерно в часе езды к востоку отсюда есть небольшой городок Белтон. Вы о нём слышали?»
«Да. Там вашего отца нашли уб… вы там выросли, верно?»
«Откуда вам это известно?» – спросила она.
«Я читал дело вашего отца, когда всё это случилось, – ответил Питерсон. – Это входит в мои обязанности частного детектива».
«Ну что ж, вы хорошо делаете свою работу. Вы сможете меня отвезти туда? Я думаю, так я смогу сэкономить немного времени вместо того, чтобы просить вас отвезти меня назад в Линкольн только для того, чтобы снова отправляться в эту сторону».
«Без проблем», – сказал он.
Они прошли к его машине и выехали на шоссе. Они поехали на восток, и уже через несколько минут Макензи почувствовала внутреннее напряжение. Она хотела как можно скорее прибыть на место.
Двадцать лет спустя она возвращалась туда, где умер её отец… в дом из её кошмаров.
Наверное, она могла сказать, что возвращается домой.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Макензи ничуть не удивилась, обнаружив дом, в котором жила до одиннадцати лет, пустующим. Судя по его внешнему виду, в нём довольно давно никто не жил. Она гадала, жили ли здесь другие люди после того, как её семья съехала почти двадцать лет назад.
Нужно сказать, что весь Белтон был похож на заброшенный дом. Он всегда был маленьким городком, и когда Макензи была ребёнком, здесь жили всего чуть больше двух тысяч человек. По дороге они видели множество заколоченных лавок и магазинов с табличками «Сдаётся». Только некоторые из магазинов по-прежнему работали: магазин на углу, парикмахерский салон и местное кафе. Макензи удивило, что оно продолжало держаться наплаву, потому что даже когда она ещё жила здесь, заведение было на грани разорения.
Дом её детства был символом безрадостной судьбы Белтона, штат Небраска. На крыше почти не было шифера. Крыльцо ещё не провалилось, но, казалось, вот-вот провалится. Стёкла в окнах были грязными и коричневыми от старости и заброшенности.
«Как говорится, дом, милый дом», – сказал Питерсон, когда они подходили к крыльцу.
Макензи смогла выдавить из себя лишь невесёлый смешок. Она посмотрела налево и увидела, что соседский дом был в похожем состоянии. Старый выцветший щит с телефоном агента по недвижимости давно завалился в заросший травой двор. За соседним домом не было ничего, кроме леса. Макензи посмотрела поверх отчего дома и увидела тонкие стволы деревьев. Они росли за ним, у начала заброшенного кукурузного поля, с которого начиналась чужая территория.
Когда она ступила на крыльцо, сердце быстрее забилось в груди. Неужели, ты вправду это сделаешь?
Не дав себе времени как следует поразмыслить над этим вопросом, Макензи толкнула входную дверь и совсем не удивилась, найдя её запертой. Таблички с именем и телефоном риэлтора рядом не было, и всем было очевидно, что дом разваливался на части. Он никому не принадлежал. Он никому не был нужен.
Испытывая злорадное удовольствие от того, что делает, Макензи подняла левую ногу и с силой ударила ею по двери. Она метилась в точку ниже дверной ручки. Дверь отлетела назад, захватив с собой кусок прогнившего косяка.
«Чёрт, – сказал Питерсон. – Вы уверены в том, что делаете?»
«Если возникнут проблемы, владелец дома сможет подать на меня в суд», – ответила Макензи.
Питерсон пожал плечами и жестом пригласил её войти. «Ну, тогда ведите», – добавил он.
Макензи сделала глубокий вдох, успокоилась и шагнула в дом.
Ей было неприятно видеть дом в таком запустении. Внутри не было ни мебели, ни картин и фотографий, ни уюта и тепла. Перед ней были лишь пустые комнаты с выцветшими заплесневелыми коврами. Этот дом продолжал жить только в её воспоминаниях, и сейчас эти воспоминания казались ложью. Дом был похож не на место, где она выросла, а на его макет.
И всё же она с лёгкостью определила, какая из комнат когда-то была гостиной. В маленьком коридоре она нашла свою спальню и спальню Стефани. Она хорошо знала этот дом, потому что кошмары выжгли информацию о нём в её сознании. Она понимала, что, проведя какое-то время в каждой из комнат, могла вспомнить моменты своей жизни, которые были связаны с ними; и некоторые из этих воспоминаний могли пойти на пользу
