Мне даже не потребовалось использовать приемы — моя прокачанная дубина, подкрепленная с треском срывающимися с неё искрами, легко проламывала толстые лбы и затылки противников, всего после нескольких ударов отправляя их в страну вечной охоты за бананами. Их же трубный рев не мог преодолеть мою защиту. Как и удары хоботом не могли попасть по мне, резво прыгающему телепортом с места на место.
Разделавшись со стадом, я взлетел повыше. Интересно, есть ли у локации потолок? Я взлетел ещё повыше, и еще… А дальше не смог — сколько бы не старался, подняться выше не получалось, наверное это и был небесный купол местной вселенной. Ну, хорошо хоть не размазало.
Оглядевшись, заприметил в самой гуще джунглей оплетенные лианами стены на удивление хорошо сохранившегося здания, сложенного из красноватых блоков. Это я разглядел, когда подлетел поближе, читерским способом обойдя все ловушки, заботливо приготовленные создателями локации на пути к немного потрепанному дворцу.
Опустившись во двор, “кольцом врагов” разметал кинувшихся ко мне отнюдь не с дружеским приветом наглых обезьян, раза в полтора меня выше. Затем отбил нападки отчего-то вдруг оживших лиан, что так и не смогли пробить мой новый доспех, хотя и приложили для этого немало усилий. В отместку я выжег их под самый корешок — каждому досталось по хорошей молнии.
Напоследок приползли немного припозднившиеся змеи метров десяти-пятнадцати длиной, но они тоже не выдержали электрических разрядов и ударов дубиной, хотя вот каменный град почти не причинял им вреда. Раздробив череп последней анаконды, я шагнул вперёд, оставляя за собой конвульсивно извивающееся перед смертью безголовое тело. Интересно, что в самом здании?
Деревянная дверь была ещё на месте, хоть немного и покосилась, поэтому выбил её хорошим пинком и, войдя, сразу же оказался в большом зале. Можно было бы и телепортнуться внутрь, сохраняя историческое наследие в первозданном виде, но, подозреваю, после моей прогулки по дворцу дверь будет не самой большой потерей для археологов. Да и всё равно пропадет всё.
Большой зал был освещён весьма тускло — свет лился лишь только из двери позади меня и из маленьких окошек под самым потолком. Огромное темное помещение было почти пустым, лишь в самом центре был постамент, на котором покоился каменный ящик с изукрашенной крышкой. Что-то мне это напоминало.
Когда с каменным скрежетом крышка отъехала в сторону, с грохотом упав на пол и разлетевшись на несколько осколков, я понял что это — саркофаг. Опять будут ужастики. Окутанный тьмой, я стоял на месте, поджидая вурдалака, который полезет ко мне из каменного гроба, но, вместо этого, раздался шорох, хруст, шелест… в общем какой-то непонятный шум.
Затем, перевалившись через стенку саркофага, на пол упало что-то темное. Из этого чего- то выползли ножки и, вскочив на них, в мою сторону побежал большой, размером с ладонь, черный жук. А вслед за ним на пол посыпалась целая орава его приятелей, тут же вскакивающих на ноги и устремляющихся в мою сторону.
Мгновенно сообразив, чем это кончится — наверняка ведь бегут меня жрать, — я не стал дожидаться, пока вся орава мелких врагов покинет каменное убежище, а сам решил ударить в самую гущу скопления насекомых.
Пара прыжков — и вот я уже оказался над саркофагом, с силой опуская дубину в центр черной шевелящейся массы и активируя “кольцо врагов”. Громыхнуло, ударил порыв ветра и всех насекомых разметало по сторонам, выплеснув из каменного ложа. Искры разрядов бушевали среди маленьких тел, пробивая их насквозь и забирая жизни сотнями.
Но, среди этого вихря, поднявшего в воздух, подобно осенним листьям, колонию насекомых, прямо подо мной осталась одна неподвижная фигура. На дне саркофага, скрытая раньше грудой жуков, лежала мумия, плотно обмотанная белыми бинтами, концы которых слегка трепетали под порывами ветра кратковременно разразившейся грозы.
Пожалуй, надо бы её тоже размолотить, а то мало ли, — подумал я, но сделать ничего не успел. Бинты, окутывающие мумию, вдруг резко вытянулись и с неожиданной силой врезались в мой доспех. Он выдержал. А вот мне пришлось несладко — отброшенный ударом, я подлетел вверх и с грохотом впечатался в потолок, выбивая из него каменную крошку.
Хорошо хоть парение было ещё активировано, поэтому я не свалился на пол, а завис под потолком, приходя в себя. А может это и плохо — ко мне вновь метнулись белые полосы, на конце которых будто притаились свинцовые гирьки, так сильно они ударяли.
Мгновенно сформировав щит, а принял удар на него, сохраняя жизни своих крохотных защитников. Оставив в прозрачной толще щита синие расплывающиеся кляксы, бинты потянулись назад, но из-за них ко мне летела уже новая порция смертельно опасных белых лент.
Я резко отскочил в сторону, из-за чего многострадальному потоку опять досталось — врезавшиеся в него ленты выбили веер каменного крошева, хлестнувший по сторонам. Я же засадил молнией по с чего-то вдруг ожившему покойнику, надеясь вновь отправить его в мир иной. Но, кроме подпалин на белых бинтах, моя попытка не принесла никаких результатов — закутанная в бинты фигура, поскрипывая ссохшимися суставами, не спеша вылезала из своей каменной каморки, нагнетая обстановку.
Мстительно раздавив несколько жуков, что выжили после грозы и теперь старались прокусить мою броню, я засадил заряд каменной шрапнели в голову мертвеца. Прошив бинты насквозь, веер каменных снарядов выдрал целые клочки ткани, оставив после себя дыры, обнажающие старые желтые кости скелета, скрывающегося под слоем тряпок. Мертвец соломенной куклой отлетел назад, валясь на пол.
Но тут бинты на всем теле зашевелились и, будто живые, начали переползать с места на место, на глазах затягивая раны. Ещё несколько зарядов шрапнели не улучшили ситуацию — хоть покойника это отбрасывало назад, он вновь поднимался, на глазах залечивая прорехи в одеянии. Ещё пару раз саданув молнией, я убедился — моя магия тут бессильна. Что ж, на этот случай у меня ещё остается верная дубина!
Прикрываясь щитом от хлещущих ударов бинтами, я подбежал поближе, а затем телепортнулся к самому врагу, глядя в его испуганные глаза и занося дубину для удара. Глаз, правда,
