Июнь, ночь. Затяжной минометно-гаубичный обстрел с горы Карачун. Электричества и интернета в Семеновке — нуль, телефонная связь — рывками. А информацию агентство потребовало срочно. Надо ехать в Николаевку. Разворачиваемся на площадке перед колбасным цехом — самое открытое простреливаемое место и — из полночи въезжаем в день: над нами зависает «люстра» (осветительная ракета), а наркозависимый внедорожник в очередном приступе «ломки». Глохнет. Выметаемся из салона, ждем темноты и паузы в обстреле. Впрыснув «корейцу» дозу, мчимся — ура!
Увы. Сразу за ближним блокпостом авто глохнет, а над нами — да-да, снова вспыхивает «люстра». Укрываясь от осколков, ныряем за бетонные блоки. Артист (с того момента уважаемый мной безгранично) вдруг вскакивает на блок и в почти солнечном сиянии нескольких осветительных ракет жестом семафорит Карачуну могучий русский фак. И преспокойненько, помахивая шприцем, топает под осколками к измученному абстиненцией корейскому рысаку. Взбодренный, тот некоторое время «скачет» и — ровно на полпути к вожделенному Интернету — глохнет! Вновь «люстра», визг осколков, укол в резиновую «вену»…
Звонок — приказ: на рассвете отвезти продукты бойцам линии обороны под Ямполем. Возвращаемся, до отказа набиваем багажник замороженной индюшатиной, несемся на позиции.
По обочинам шоссе навстречу нам бегут наши бойцы: «Там уже укропы! Надо оружие у перекрестка и раненых забрать!» Пролетаем через перекресток, видим: развороченный наш блокпост, а за ним сквозь сосны левее дороги в рассветном зареве, словно игрушечные выползают на шоссе украинские БТРы. Я выскакиваю, открываю багажник; Артист резко, с визгом задымившихся шин разворачивается, в рывке выплескивая из «джихада» замороженные трупики индюшек. Они лавинят под уклон и встречные пулеметные очереди превращают их в лохматые мясные хризантемы.
«Если «кореец» потребует дозы, — думаю я, — нам пи…ц». Оружия у блокпоста (там все в крови) мы не нашли, рванули. Чуть дальше подобрали четверых «300-тых». И заглохли..! Не искрошили нас тогда чудом. Только когда мы уже скрывались за поворотом, укры открыли шквальный огонь, убив одного из сидевших в багажнике. Информацию агентству в срок переслать мы не успели.
Как не успели и в другой раз, два месяца спустя. Rexton сгинул при выходе ополчения из Славянска, «джихад-мобилем № 2» служила нам безотказная русская «Волга-31», подаренная знаменитым бойцом Масей. С ней связано немало приключений, расскажу лишь о двух.
Отправляемся с позиции под Миусинском в Донецк, надо слить давно обещанное видео (проще было съездить, чем Пересылать по интернету «быстрому» как мысль пьяного эстонца). На въезде в город Снежное встречаем командира разведчиков Одессу и его зама Малого, приказывают: «Едем на место вчерашнего боя, разведаем обстановку, и брошенный «Утес», если получится, заберем». Едем. Сворачиваем на грунтовку. Место открытое, дальше справа лес и овраг, слева — выжженная высотка. Туда на разведку идут «отцы-командиры», мы с Артистом у машины за кустом прикрываем тыл. Кладу на всякий случай рядом камеру, ждем. Мы еще не знаем, что оказались в засаде…
…первой же пулей камеру вдребезги: снайпер! Скрываюсь за «джихадом». И сразу же невесть откуда пулеметные очереди и та-та-та-та-таканье АГС. Разрывы снарядов далеко, это радует. Стрел я-ем с Артистом на звук, ура ~ явное попадание! — пулемет умолкает. Откуда-то чертиком из табакерки выскакивает…ох, слава Богу, свои — Малой! — я едва не проткнул его очередью. Наконец-то, запыхавшийся и красный, выныривает с неожиданной стороны Одесса. В машину!
— У меня огнестрел! — орет Артист и туг же получает кулаком по башке от сидящего сзади Малого:
— Рули, в ж…пу раненый, в морге не лечат!
«Джихад-Волга» несется под перекрестным огнем снайперов (теперь понятно: сюда нас впустили, чтобы взять в плен, а назад хрен выпустят). Сквозь салон — стекол давно нет — взззикают пули, то спереди, то сзади по курсу сухие звонкие хлопки рвущихся ВО-Гов. Пригибаемся, удар головой о голову Артиста, высекает во мне мысль: «Как это он умудряется рулить, почти не глядя на дорогу? Опрокинемся — расстреляют в хлам. Или ранеными в плен возьмут, что еще хуже…»
Уцелели! Выкатили на дорогу в Снежное, понеслись докладывать в Штаб. Там встретили репортера «Life News», узнав о нашем приключении, Семен спросил: «Сняли что-нибудь интересное?» Даже Одесса, всегда невозмутимый как булыжник, сорвался, рявкнул: «Там не до съемок было!» На корпусе «Волги» мы насчитали семь пулевых и осколочных пробоин. Вечером Артист, разуваясь, расхохотался, протягивая мне на ладони помятую пулю: «Огнестрел…» Пуля, видимо, прошила на излете дверцу, ткнулась в голень и скатилась в драный ботинок.
А вскоре безотказная наша русская «джихад-колесница» помогла нам настичь и пленить украинский беспилотник.
Заметил ревущего монстра его и первым по нему открыл огонь Артист, за ним остальные. Монстр (принятый бойцами за баллистическую ракету) сменил линейный на кольцевой курс и закружил над нашей позицией. Сделал «горку», дважды блеванул белым — отбросил тормозной парашют, а затем посадочный.
— Артист, быстро за руль! Это беспилотник, наш трофей!
Мчим на «джихаде» по полю подсолнухов, потом по бурьянным зарослям, застреваем, выдираемся, по пути объясняю:
— Ту143- «Рейс». Беспилотный летательный аппарат. Советский. Выпускался в двух модификациях. Разведчик и самолет-мишень. Максимальная высота 1000, минимальная — ю метров. Разведывать здесь нечего. Суть: укры рассчитывали — мы собьем БПЛА из ПЗРК, а они заявят, что из «Бука» и это, дескать, доказательство: таким же оружием ополченцы уничтожили малазийский «Боинг»…
— А беспилотник почему рухнул? Мы его сбили?
— Нет. Электронные мозги от старости скисли. Или наши их отключили. Аварийная посадка. Но, скорее всего, из ПК мы его достали. Если сейчас успеем под носом укров на их территории смастерить репортаж, а потом дракона вывезти (этим займется группа Корсара) — мы победили.
На месте выяснилось — все честно, мы его подранили: низ фюзеляжа изрешечен.
— Снимаем, «включаем дурака». Неси околесицу о баллистических монстрах…
— Зачем?
— За эффектом, брат Артист. Эффектом пиар мультипликатора. Пусть коллеги поломают головы — что это: фейк ополчения? Коварная спецоперация путинских спецслужб? Агония ВСУ, бросивших в бой протухшего дракона? Как нам удалось его сбить? Чем больше публикаций — тем крепче имидж подразделения Моторолы.
Артист понял и «включил дурака»:
— Эй, там, в Киеве. Вы не думаете, что это уже чересчур применять такое оружие?..
Потом он долго смеялся, читая многочисленные расследования о пленении мотороловцами украинского БП7ІА, с изложением версий самых причудливых: «привезли и скинули в поле, а сейчас загрузят назад в машину и в музей вернут…»
— Гена, а почему эти писаки не позвонили нам, и не узнали,
