Культ Софии Премудрости поддерживал и возвышал мудрость, знания, то есть действия и правоту волхвов, жрецов, друидов, оправдывая их единоличную власть в обществе. При этом ВЕРА не менялась, оставаясь верой в МАТЬ всех богов, в данном случае отождествляемую с Софией.
Культ Бориса и Глеба, по всей видимости, был протестным, восхваляя страстотерпцев, невинных жертв жреческой касты, угнетенных воинов и кормильцев, задавленных властью волхвов (СВЯТО ПОЛКОМ). Культ этот призывал к борьбе и утвердился в мятежных округах. А потом перерос в культ воинов-бунтарей, спасших мир и его преобразивших. Это культ перелома. И тогда ВЕРА не менялась.
После установления мира и консенсуса власти воин-волхв, опора этой власти, воин-монах распространил культ самой изначальной ВЕРЫ в Мать Богородицу, показывая, что они не только гаранты мира, но и опора ВЕРЫ. С точки зрения идеологии сделано все идеально.
Забыли только раскланяться в сторону кормильцев (князей, торговцев, ремесленников, землепашцев и пр.), оставив им ужатый культ Бориса и Глеба. Это и посеяло зерна гнева. Посеешь ветер – пожнешь бурю…
Вот таков портрет Предславы, внучки чародея, одной из тех, что были идейными вдохновителями Куликовской битвы, сами того не подозревая.
Портрет второй. Жак де Моле
Вызов был брошен. Схвачены тамплиеры во Франции. Денег Филипп Красивый в Париже в Тампле не нашел. Красивые легенды, что храмовники увезли деньги на галерах в Америку, в Шотландию, на Русь, есть по сути своей легенды. Структура, придумавшая вексель, ломбард и банковскую систему, покрывавшую весь цивилизованный мир, золото в бочках не хранила. Деньги были в обороте. Великие банкиры средневековья знали задолго до Карла Маркса, что капитал – это оборот активов.
Не знал этого простой солдафон Филипп. Все сокровища искал. В 1314 году на Еврейском острове в Париже после пыток сожгли Великого магистра ордена Жака де Моле. Золота не нашли.
Тамплиеры были самым сильным орденом в то время. Разгромили их только во Франции. По всему миру они остались.
Где памятник мученику ордена?
Сам Жак де Моле появился ниоткуда, но дату его рождения вычислить не трудно. Это середина XIII века, приблизительно год этак 1240–1250-й.
Если храмовники ушли назад в метрополию, то искать память о Великом Жаке надо здесь. Поищем на Руси.
Чью память отметили помпезно именно в годовщину казни Великого магистра?
Есть такой. Никола Мирликийский (Можайский).
Добрый, миролюбивый старец? Нет! Это воин, держащий в руках меч и восьмиугольный Храм. Храм храмовников.
Появляется смутное подозрение. Не на родине ли героя ему памятник и почтение? Ведь Можайск образовался в 1231 году, чуть-чуть до рождения Жака де Моле. Мы ни в коей мере не фанаты ни тамплиеров, ни орденов в общем смысле. Вообще считаем эти все сказки литературным изыском. Однако в этой литературе нам передана информация. Как, скажем, для примера, бунт воинов передан в мифе об охоте на Калидонского вепря.
Но вот что интересно. Данные легенды говорят о том, что тамплиеры сохранили силу после разгрома. Далее, все тайные структуры (масоны, ОТО, розенкрейцеры и пр.) выдают себя за правопреемников тамплиеров и основывают свои ритуалы на таких легендах.
Видимо, есть смысл. И есть смысл присмотреться к ним внимательно. Ибо все они полны символизма и информации.
Так что там Можайск?
1814 год. ДАТА. 500 лет – после казни Жака де Моле.
Напомню. Когда отсекли голову последнему из рода Филиппа Красивого во время Великой Французской революции[33], кто-то опустил платочек в его кровь и возопил «Жак де Моле, ты отомщен!». Известный писатель Дрюон на эту тему выпустил целый сериал книг под общим названием «Проклятые короли».
А тут юбилей! Пять сотен лет! Половина эпохи!!!
Где и кем это отмечено? Где показана сила и финансовая мощь тамплиеров или их наследников? Где отмечена память великомученика? Покажите пальцем?!!!
Не надо гадать. Памятник Жаку де Моле к 500-летию казни его в Париже стоит в Можайске. Уникальный и романтичный, неизвестно почему украшенный могендовидами (шестиконечными звездами) Никольский собор в Можайске, строившийся с 1802 года и завершенный в 1814 году.
До 1933 года в соборе даже висела икона, которая является копией картины Джузеппе ди Сиона «Разгром ордена тамплиеров». Оригинал его картины во Флоренции в капитуле храмовников.
И это не все. Известно, что в Кремле есть Никольская башня. Историки упорно утверждают, что она названа так потому, что выходит на улицу Никольскую, где стоит монастырь Николы.
Во-первых, улица эта до XVI века называлась Сретенкой. Именно так. И на ней стоял знаменитый Сретенский монастырь, где встречали икону Владимирской Божьей Матери. Но к этому мы еще вернемся.
Во-вторых, не случайно архитекторы сопоставляют два одностильных псевдоготических сооружения: Никольский собор в Можайске и Никольскую башню Московского Кремля. В соборе находился деревянный храмовый резной образ святого Николы Можайского – с мечом и градом в руках, а на Никольских воротах Кремля находилась древнейшая каменная резная «копия» с этого можайского образа – тот же святой Никола Можайский с мечом и градом в руках. Вот в этом и секрет, почему они оба Никольские.
Мало того, Никольский собор и Никольскую башню строил один и тот же архитектор. Как только не пытались это дело затушевать или забыть. Был такой архитектор Московской экспедиции кремлевских строений Алексей Никитич Бакарев. Вот он то ли строил, то ли перестраивал оба объекта. Бакарев был учеником школы Баженова и Казакова, то есть, проще говоря – масоном.
Именно он в 1806 году, то есть к 500-летию разгрома тамплиеров в Париже (к 1807 году) надстроил Никольские ворота Московского Кремля. Башня ворот до недавнего времени приписывалась архитектору Л. Руска. Но этот зодчий известен более как создатель построек в стиле классицизма. Псевдоготический характер декора башни Никольских ворот очень сходен с характером декора Можайского Никольского собора.
Именно эту башню, как ни странно, взорвал Наполеон, уходя из Москвы. Декор был заново возобновлен в 1814 году после разрушения башни наполеоновским взрывом тем же Бакаревым.
И на оба свои творения он поместил образ Николы Можайского.
«Художественная форма Можайского образа св. Николы вызывала „великое смятение“ не только в чувствах древних русских людей, но и в мыслях людей современных. Ведь если она „скульптурная“, то оказывается необычной, небывалой для средневековой Руси. Исследовавшие этот вопрос А. Гатцук, Н. Петров, А. Бобринский, Н. Большаков, Н. Померанцев, В. Лазарев и другие выдвинули множество различных гипотез о происхождении Можайского образа. В результате попытки обращения к древним национальным истокам, исконному славянскому язычеству, долго сохранявшемуся в лесных глухоманях Руси, были признаны неубедительными. Стали превалировать обращения на запад к католикам – уж очень там здорово научились резать статуи!». Так отмечается в архитектурном справочнике.
Одно из первых мнений на вопрос о западном (по идее) происхождении Можайского образа выдвинул в конце XIX века А. Вознесенский:
